И это пройдет
14.03.2015 в 23:55
Пишет Стриж_:СПН
Название: All That Matters / Единственное, что важно
Аторв: reapertownusa
Переводчик: Стриж_
Оригинал: archiveofourown.org/works/473805 /
Разрешение на перевод: Запрос автору отправлен.
Бэта: Орсо
Жанр: х/к
Рейтинг: G
Дисклеймер: автор отказался, переводчик не претендует
Описание: Мальчикам 9 и 11 лет. читать дальшеДин тяжело ранен на своей первой охоте. Сэм берется заботиться о нем и понимает, что быть старшим братом не так-то и легко.
Дополнение от переводчика: Переведено в подарок для Mumrik_
читать дальше
От больницы до хижины было всего два часа езды. Но тянулись они как два столетия – пока Дин лежал на заднем сиденье Импалы и смотрел, как за окном проплывают звезды.
Хоть бы отец заговорил. О чем угодно. Уж лучше бы кричал и ругался, чем вот так тонуть в вязкой, черной как ночь, тишине. Папа не смотрел на него. Дин даже его взгляд поймать не мог – разве что в зеркале заднего вида и то, когда папа не видел, что Дин смотрит.
Он еще сильнее скорчился на сиденье. Может, так получится исчезнуть? Отец наверняка хочет именно этого. Выданные таблетки туманили голову, но в желудке сворачивался горячий ком. Каждый раз, когда папа вздыхал, Дин замирал. Он ждал гневной отповеди, но ее все не было. Ужас свершившегося провала буквально висел в воздухе.
Дин закусил дрожащую губу. Стараясь не тревожить забинтованный бок, баюкал загипсованную руку. Когда они съехали с шоссе, Дин вытер мокрую щеку о кожаное сиденье и постарался сдержать прерывистые вздохи. В носу хлюпало, и чтобы не шмыгать, Дин потерся им о грязную ткань футболки, обтягивающую плечо. Хорошо, что у Импалы ревет мотор. Они повернули на проселочную дорогу и по днищу машины громко застучали камешки. Так было даже лучше, пусть и от каждого толчка тело пронизывало болью.
Отец тренировал его всю жизнь, с тех самых пор, как не стало мамы. Наконец Дин убедил его, что готов отправиться на охоту. И первым же делом все испортил. Монстр сбежал. Не удивительно, что отец его ненавидит
А еще он до сих пор не придумал, что сказать Сэму. Внутренний голос испуганно твердил, что отец расскажет Сэму правду. Или того хуже. Раз теперь папа знает, что Дин не выстоит против монстра, то он, скорее всего, не позволит Дину больше присматривать за Сэмми.
Когда машина остановилась у хижины, Дина почти тошнило от страха. Довольно долго ни он, ни отец не шевелились. Только ветер шелестел травой и трепал верхушки деревьев. Холодное дыхание ранней осени плыло в воздухе.
Дин мучался вопросом: сможет ли он так притвориться, чтобы Сэму и не пришлось ничего рассказывать? Смог бы, если бы не придурошные доктора, загипсовашие его с ног до головы. Шину на ноге он бы еще скрыл, но вот сломанную руку никуда не спрячешь.
Дин сверлил взглядом гипс, пока скрип открываемой двери не заставил его подпрыгнуть. Он выпрямился – слишком быстро для своей одурманенной головы. Глубоко вздохнув, откинулся на сиденье, пережидая, когда мир перестанет кружиться.
Когда мельтешение остановилось, папа уже открыл ему дверь, и в салон ворвался ветер. Заставить себя посмотреть на отца Дин не смог. Сгорбившись, он сполз к краю сиденья и попытался вылезти. Отец не двинулся с места.
- Скажи на милость, и куда ты собрался?
Дин съежился, нервно теребя перевязь здоровой рукой. Пожал плечами. Наверное, отец не хочет, чтобы Дин оставался в одном доме с Сэмом. Вполне понятно. В любом случае он слишком устал. Дин попытался лечь на сиденье, но почувствовал, как отцовские руки касаются его. Он удивленно округлил глаза, когда папа подхватил его на руки и вытащил наружу.
Его едва не выворачивало от стыда. На самом деле Дину хотелось только одного – прижаться к кожаной куртке отца, но какая разница, чего он хочет. Сэм не должен видеть его таким. Тогда он точно не сможет убедить брата, что ничего не случилось.
- Я сам могу идти.
- Нет, не можешь, - жестко ответил отец, и Дин проглотил повисшие на кончике языка возражения. – Мне придется вернуться и довести дело до конца, но пока меня нет, ты останешься в кровати.
- Я не могу просто валяться в постели. Мне нужно приглядывать за Сэмми.
Отец скривился и Дин понял, что опять ляпнул что-то не то. Он уткнулся в отцовскую куртку и снова принялся кусать губы.
Папа прерывисто вздохнул и заговорил снова:
- Тебе нужно поберечь ногу. Сэм не умрет, если хоть раз присмотрит за тобой
Дин откинулся, насколько мог, и посмотрел отцу в лицо. Можно было подумать, вместо папы заговорил перевертыш. Дин бы меньше удивился, предложи ему отец отпилить ногу карманным ножичком.
Пока Дин врубался, что означают эти слова, папа пронес его по ступенькам и попытался достать ключи от двери.
- Пап, серьезно, отпусти. Я сам пойду.
Отец остановился с ключами в руках и прижал Дина к себе. Так сильно, что заболел и без того пульсирующий бок. У Дина дрожь пробежала по позвоночнику. Он совсем заледенел, когда папа тихо произнес:
- Тебе повезло – ты сломал всего несколько костей. Упав с такой высоты, ты мог вообще погибнуть. Если бы… - отец резко прервался и надолго замолчал. – Я отнесу тебя в кровать и ты будешь лежать, пока я не вернусь. Если что-то будет нужно, Сэм принесет.
- Но папа, Сэм…
- Это приказ.
Дин сглотнул:
- Есть, сэр.
Отправить в кровать… Папа ни разу не наказывал его так, с тех самых пор, как родился Сэмми. Отец, похоже, в ярости, а Дин не заслуживает большего, раз с ним обращаются как с младенцем.
Отец пинком открыл дверь. Предрассветный свет лился из окна, мягко очерчивая диван у противоположной стены комнаты. Ни одна лампочка не горела.
Дин изо всех сил надеялся, что Сэм еще спит.
Рев Импалы не разбудил Сэма только потому, что он и так уже не спал.
Он сел в кровати и прислушался. По тяжелым шагам на крыльце Сэм понял, что они уже у двери, но больше ничего – только ветер свистел, да стучали ставни.
Сэм давно перестал вскакивать на каждый звук, но ему так хотелось, чтобы Дин побыстрее вернулся, а вместе с ним – и молчаливая уверенность, что все в порядке. Он свернулся калачиком и обхватил колени руками, не отводя взгляда от тонкой полоски света, что выбивалась из-под двери в ванную.
Пока Дин был с ним, Сэму было плевать на темноту. Но сейчас не было ни папы, ни Дина, он остался один. И никто не проверит, что там страшно скрипнуло. Сэм не привык спать без старшего брата, и ему это совершенно не нравилось.
Это нечестно, что Дин может выходить из дома, а он – нет. И он уже не маленький, почему он должен рано ложиться спать? Может, он и задремал после десяти, но только потому, что было скучно. Свою последнюю книжку он уже дочитал, а больше заняться было нечем.
Он проснулся спустя несколько часов, но никто не пришел. Папа говорил, что они всего на пару часов, а ушли они сразу после ужина в шесть. Сэм попросту не мог снова заснуть, правда. Он ворочался и крутился в полудреме, пока кошмар не разбудил его окончательно.
И даже когда из-за горизонта показалось солнце, никто не пришел. Он уговаривал себя не трусить и вылезти из постели, пойти в темную прихожую и позвонить пастору Джиму – и вот тогда подъехала машина.
Услышав, как скрипнула входная дверь, Сэм шлепнулся обратно в постель – лицом к входу в спальню. Он двигался осторожно, так, чтобы ни одна пружина не скрипнула, и уставился на тени, порожденные светом в ванной. Надо было выключить лампочку. Дин еще подумает, что он ребенок, раз боится темноты. Старший брат ничего не боялся и Сэм надеялся, что однажды он тоже станет таким же храбрым..
Сэм заставил себя расслабиться под одеялом и вжался головой в холодную подушку. Чуть-чуть приоткрыл глаза – только чтобы разглядеть очертания папы и Дина, когда они войдут в спальню. Но тяжелые шаги в прихожей принадлежали кому-то одному. И это точно был не Дин.
Он не удивился, когда увидел папу, но игра в притворяшки прекратилась, как только он сообразил, что на руках у папы – Дин.
Дин порой носил Сэмми на руках, когда тот был слишком сонным, чтобы идти самому, но чтобы папа носил так Дина – никогда такого не было. Папа просто встряхивал его и командовал отправляться в постель.
Когда они вошли в полосу света, Сэм увидел, что рука Дина во что-то завернута. Утихшее было беспокойство вспыхнуло с новой силой.
- Сэм, просыпайся, - сказал отец.
- Нет, пап, пусть спит!
Услышав голос брата, Сэм моментально сел. Он был странным, этот голос, слишком тихий и невнятный, как после похода к стоматологу.
- Хватит, Дин, - отрезал отец. Его тон поразил Сэма, а под взглядом отца он вообще замер, стиснув в ладонях одеяло. – Присмотри за братом, пока я не вернусь.
- Что? – Сэм потер глаза.
Ему это снится. Быть не может, чтобы отец велел ему приглядывать за старшим братом. За Дином не надо присматривать, да он бы и не позволил. Дин сам за кем хочешь присмотрит, даже за отцом. Так что, если это не сон, то происходит что-то совсем неправильное.
Сэм откинул противное одеяло. Хоть отец и сказал, что здешние покрывала вполне годятся, но от них несло плесенью, а Дин обещал выстирать их утром. Сэму куда больше нравилось останавливаться в новеньких мотелях, чем в подобных развалинах, наполненных странными звуками и гадкими запахами.
Он спустил ноги с кровати и вздрогнул от холода. По идее фланелевая пижама должна была быть теплой, но ткань уже давно истончилась. Да Сэм и вырос из нее - штаны болтались около коленей, а рукава едва прикрывали локти, на живот ее приходилось натягивать.
Брат утверждал, что это оттого, что Сэм ест слишком много овощей, но Сэм не верил. Какая разница, что и как он ест, он все равно уже вырос из пижамы. Вон, Дин вообще не ест овощи, а все равно выше Сэма.
Не успел Сэм коснуться холодного пола босыми ногами, как по глазам ударила вспышка света. Прикроватная лампа была слишком слабой, чтобы читать, но сейчас, в темноте, слепила ярче солнца. Он уселся на краю, пережидая, пока глаза привыкнут к свету и, прищурившись, посмотрел на брата.
Рука Дина была в гипсе и висела на перевязи. Сэм даже не понял сначала, что Дин действительно поранился. Он снова решил, что спит, и ему очень не нравился этот сон.
Волосы брата были спутаны, лицо – белое. Веки были тяжелыми и припухшими, как будто Дин уже давно спал, хоть только что опустился на подушку. Так обычно выглядел папа, вернувшись с охоты.
Сэм нахмурился, с тревогой взглянув на отца:
- Что с ним случилось?
- Ничего, - быстро ответил Дин.
Он поднял голову и странно посмотрел на отца. Такое же лицо было у Сэма, когда тот умолял наконец остановиться, перестать вечно переезжать, но знал, что все бессмысленно. Единственная разница лишь в том, что мольба Дина не прозвучала вслух.
- Он упал, - тяжело вздохнул отец. – Я вернусь как только смогу.
Сэм не смотрел на папу. Он видел только Дина, измученного, словно ему было больно даже дышать. По мнению Сэма, его брат умирал, а отец… Отец собрался уходить.
- Что? Пап, подожди, а как же Дин? – воскликнул Сэм.
- С ним все будет хорошо, - ответил отец. – Просто проследи, чтобы он оставался в постели.
Отец был уже в прихожей, когда к Сэму вернулась способность говорить. В другой ситуации он бы заставил Дина поговорить с отцом, но сейчас – не похоже, что он на это способен. Сэм же не собирался бросать брата и бежать за отцом. Да тот бы и не стал слушать никаких возражений.
Сэм спрыгнул с кровати и вскарабкался к Дину. На какой-то миг Сэм расслабился, когда брат открыл глаза, но тут же напрягся – Дин отвел взгляд в сторону.
И не только поэтому. Глаза у брата были красные и опухшие, как будто он плакал. Но ведь Дин не плачет, никогда! У него разве что бывает аллергия. Тогда худо дело – на дворе стояла осень, а в ноябре аллергия у брата расцветала буйным цветом.
Сэм услышал, как хлопнула дверь в машине, но не мог поверить, что отец уехал – пока не заревел мотор. Шум двигателя растворился вдали, а Сэм остался с жуткой мыслью – что же может быть настолько страшным, чтобы отец оставил Дина в таком состоянии и уехал.
Он сглотнул и постарался, чтобы его голос звучал спокойно, как у Дина.
- А куда отец поехал?
- Подальше от меня, - пробормотал брат.
Дин произнес эти слова так тихо, что Сэм едва расслышал и решил, что неправильно понял. Папа выглядел по-настоящему встревоженным, быть того не может, чтобы он так помчался только из-за размолвки с Дином
- Он, наверное, поехал за врачом, - робко предложил Сэм.
Это было единственное разумное объяснение, но Дин рассмеялся. Совсем не так, как если бы услышал хорошую шутку, от этого смеха он только еще больше скривился. Схватился за бок и покачал головой, снова закрыв глаза.
- Сэмми, просто ложись спать.
Сэм послушно спрыгнул с кровати, но только чтобы выключить лампу – похоже, у брата болели от нее глаза. Вместо того чтобы вернутся к себе, он плюхнулся обратно к Дину.
Долгую минуту Сэм смотрел на дверь ванной и только потом перевел взгляд на брата. В комнате стоял полумрак – небо уже посветлело, хотя наползали облака и солнечные лучи с трудом пробивались сквозь них.
Сэм поежился и скользнул под одеяло. Как включать обогреватель, он не знал, да не был уверен, что в этой хижине он вообще есть.
- Что произошло? – спросил он.
Дин молчал так долго, что Сэм подумал – брат заснул. Сэм поднял голову и увидел, что Дин уставился в потолок и кусает нижнюю губу.
- Ты же слышал папу, - наконец произнес Дин, - Я сглупил и упал. Не беспокойся, ладно? Я сам, придурок, виноват.
- Эм… папа такого не говорил.
Если что и было глупо, так это предложение Дина не беспокоиться о нем. Никогда раньше Сэм не видел, чтобы брату было так больно, и он совершенно не представлял, что происходит. Вот что он знал точно – Дин совершенно ни в чем не виноват.
Дин ничего не сказал. Сел и попытался развязать шнурки левой рукой. Лицо его исказилось, видимо, движение причиняло сильную боль, но он не сдавался. Потянулся сильнее и ахнул от боли.
- Я полный придурок, - едва слышно прошептал он.
Сэм тысячу раз называл его придурком, но никогда так не думал. Дин был самым умным из всех, кого Сэм знал, а умение развязать шнурки со сломанной рукой не имело ни малейшего отношения к уму.
- Ты не придурок, - заявил Сэм. – Почему ты вечно винишь себя, когда что-то случается с папой?
- Папа тут ни при чем, - быстро и жестко ответил Дин.
Сэм закатил глаза. Порой брат и правда был придурком. Сэму и слова нельзя было сказать против отца, чтобы Дин не пришел в ярость. Может, это и не глупо, но безумно раздражало. Ни отец, ни Дин не были идеальны.
Сэм сполз на пол, чтобы помочь брату снять ботинки, но стоило ему до них дотронуться, как Дин отшвырнул его руку, вздрогнув при этом от боли.
- Отстань, я сам, - упорствовал Дин, но ему все равно пришлось лечь обратно и отдышаться.
Сэм не обратил внимания на протесты брата и потянулся к ботинкам. Только тут он обнаружил, что на одной ноге у Дина был обычный ботинок, а на другой – огромный, на липучке. Такие, только нормального размера, носил и сам Сэм, пока брат не научил его завязывать шнурки.
В полумраке было плохо видно, но на ощупь Сэм понял, что это не просто чужой ботинок, а гипс. А еще он заметил, что джинсы на Дине затвердели от грязи и заляпаны пятнами, как будто на них пролили виноградный сок. Это было очень странно, потому что Дин терпеть не мог виноградный сок.
- Что у тебя с ногой?
- Ничего, - Дин стряхнул руку Сэма с ноги. – Все в порядке.
- Тогда почему папа велел тебе оставаться в постели?
Брат сгорбился и начал ковырять дырку на колене.
- Потому что я все испортил.
Все это не имело ни малейшего смысла. Отец выглядел расстроенным, но он бы не отправил Дина в кровать только потому, что рассердился. Сэм не был идиотом. Он прекрасно знал, как выглядит закатанная в гипс нога и был абсолютно уверен – раз Дину пришлось наложить гипс, значит, он сильно поранился.
- Ты ее сломал?
Дин пожал плечами. На языке брата отказ отвечать обычно означал «да».
- С чего папе злиться, если ты сломал ступню?
- Со ступней у меня все в порядке, - проворчал Дин, - я сломал всего лишь ногу.
На него нельзя было сердится, в конце концов, тот был ранен. Но как же Сэма взбесил безразличный тон брата! Сэм искренне не понимал, как можно так относиться к собственной сломанной ноге. Похоже, он еще и головой ударился.
- Откуда ты упал?
- С единорога, - отрезал Дин. – Блин, Сэмми. Может, отвалишь уже?!
Дин отпихнул брата, не сильно, но до Сэма дошло, и он переполз на другой край постели. Заставить себя отойти от Дина он пока не мог.
Глаза защипало от слез. И вовсе не от слов брата. Дин мог сколько угодно притворяться, но все равно расстраивался, когда папа сердился или когда Сэм задавал слишком много глупых вопросов. К этому Сэм привык. И комок в горле у него встал вовсе не из-за этого. Просто… Дин был ранен, а папа ушел, и Сэм не представлял, что же ему делать. Брат наверняка знал, но Сэм не понимал, что произошло.
Когда они последний раз были у Бобби, Дин прыгал на груде машин, а в парке взбирался на самые высокие турники, какие только были. Он залезал везде, куда нельзя, но с ним всегда все было хорошо. В прошлом месяце Дин слетел с качелей и врезался в столб. Через пару минут он был уже на ногах и носился, как ни в чем не бывало, хотя все закончилось огромным синяком на ноге, который, как истово клялся сам Дин, нисколечко не болел.
Если папа и правда не собирается за доктором, тогда, наверное, стоит позвонить пастору Джиму. Может, он знает, что делать. И он точно не станет орать на Дина за то, что тот сломал ногу.
- Прости, Сэмми.
Сэм вздернул голову, сообразив, что Дин за ним наблюдает, и наскоро вытер слезы.
- Я всего лишь хочу помочь.
Дин снова уставился на стену.
- Уверен, тебе есть чем еще заняться, - он опять прикусил губу и пятерней взъерошил себе волосы. – Не парься об этом, ладно? Я сам могу обо всем позаботиться.
Сэм устроился рядом с братом и возразил:
- Я не хочу, чтобы ты о чем-то заботился. Разреши мне.
- Мне не нужна ничья забота. Просто иди…
Его слова прервал стук снаружи. Сэм подпрыгнул и инстинктивно посмотрел на Дина.
В любой другой ситуации тот бы ломанулся проверять, что это было, и успокоил Сэма. Но сейчас Дин едва мог сидеть. А Сэм сидел и пялился на старшего брата.
Дин был натянут как струна, внимательные глаза обегали комнату, а рука полезла под подушку. Что бы там ни было спрятано, оно сверкнуло, поймав луч рассветного солнца. Лучше разглядеть не удалось – брат поднял подушку совсем чуть-чуть. Да и Сэм больше смотрел на выражение его лица.
Похоже, Дин чувствовал то же самое, что и его брат. Сэм отлично знал, что Дина не так легко испугать, но и ему должно быть страшно – он ведь даже встать не может.
- Все хорошо, Дин. Это просто ветер.
Слова вырвались сами собой, те самые слова, которые столько раз говорил ему старший брат. Звук за дверью был похож на клацанье клыков, рвущихся в дом, но, скорее всего, это ветка дерева стукнула в стену или лязгнуло что-то в дымоходе. Сэм всю ночь слышал такой шум. Он не мог сказать точно, что это за звуки, но больше их не боялся. И не только потому, что взошло солнце. Пусть Дин не мог проверить, что там, но Сэму и не нужно было это. Все, что ему было нужно, - Дин рядом.
Можно было сделать вид, что он ложится, но заснуть Сэм все равно бы не смог – в окна светило солнце, а Дин был ранен.
Обычно он бесился, что Сэм на него смотрит, однако сейчас даже не замечал взгляда брата. Дин все еще пытался сидеть, но глаза у него закрывались, а голова все больше клонилась в сторону. Он вскинулся, когда щека коснулась плеча. Пружины протестующе взвизгнули, и Дин снова подскочил. Рукой скользнул под подушку, стремительно оглядел комнату. Заметив Сэма, облегченно выдохнул и откинулся на спинку кровати.
Дин дрожал, отчего Сэму опять стало холодно. Он часто простужался, зато брат вообще не болел. Он чаще потел, чем мерз, тем более, что обычно таскал по крайней мере две рубашки сразу. Сейчас же из-за гипса он был в одной футболке.
Сэм откинул покрывало. Дин невидяще смотрел перед собой, но сосредоточился, когда Сэм начал вытягивать из-под него плед, на котором тот лежал. Взгляд Дина смягчился, и он приподнялся, насколько смог, чтобы позволить Сэму вытащить покрывало.
Решив, похоже, что Сэму нужно еще одно одеяло, Дин откатился чуть в сторону. Его брови взлетели вверх, когда Сэм натянул оба одеяла на него.
- Ты что делаешь?
- Укутываю тебя.
Сэм подоткнул одеяло вокруг его плеча и Дин уже открыл рот, чтобы поспорить, но промолчал – Сэм залез под одеяло и устроился рядом.
Вскоре глаза Дина закрылись, а дыхание выровнялось. Тихие вдох и выдох, с рождения знакомые Сэму. Иногда Сэм дразнил брата, что тот храпит как отец, но это было неправдой, Дин никогда не храпел. Однако порой он разговаривал во сне, и тогда Сэм внимательно прислушивался, вдруг брат поневоле расскажет что-то важное.
Сэм осторожно, чтобы не скрипнула кровать, перекатился на другую сторону, так, чтобы не упускать брата из вида. Раз уж он его охраняет, то Сэм решил вспомнить, что Дин делал, когда Сэм простужался.
Стоило Сэму заболеть, и брат готовил суп. На самом деле, Дин не очень-то любил супы, но ведь и Сэм их терпеть не мог, пока был здоров. К тому же, он свихнется, если не попытается помочь брату. Сам Сэм готовил так себе, зато он много раз видел, как возится на кухне Дин, и умел включать плиту.
Еще раз взглянув на брата, Сэм сполз с кровати и прокрался на кухню. Он старался идти на цыпочках, но в прихожей все равно нашумел. В ней не было мебели и даже занавесок на окнах не было. Они вообще висели только в ванной, заросшей паутиной с дохлыми мухами.
Босые ноги тихо ступали по деревянному полу, но эхо гулко разносилось по заброшенному пустому дому. Сэм прошмыгнул на старый плетеный коврик у входной двери. Когда ноги чуть согрелись, добежал до другого коврика, у раковины. Он был таким же грязным, как и занавески в ванной, но, по крайней мере, он был теплее, чем голый пол. Надо было надеть носки, но Сэм не хотел рисковать и разбудить Дина, пока не приготовит и не принесет ему завтрак.
На краю раковины приютилась их единственная сковородка. Прошлой ночью, когда Дин готовил ужин, Сэм видел, как брат вытряхивает из нее дохлых жучков. Сэм скривился – он был более чем уверен, что ее так и не помыли после еды. Присохшие ко дну макаронины подтверждали его догадку.
Дин обычно справлялся с домашними делами в одиночку, и Сэм не вмешивался – просто потому, что так было заведено. На самом деле это было нечестно и Сэм уже начал подумывать, не начать ли ему помогать и хотя бы мыть посуду. Тем более, что Дин, в отличие от брата, терпеть не мог уборку. К тому же, Сэм в их семье был единственным, кого заботило, чистые ли у них тарелки.
Отскребая сковородку под холодной водой, Сэм рассеянно смотрел в окно. Трава, сплошная трава до пояса, и редкие деревья, яркие в своих осенних нарядах. Ветер безжалостно трепал желтые и красные листья, но те упрямо сопротивлялись.
У одного из деревьев ствол раздваивался, и с самого приезда Дин только и говорил, как заберется на него. А теперь Дин даже с постели встать не может.
Сэм все прислушивался, не слышно ли Импалы. Он начинала беспокоиться, что Дин был прав, и папа поехал вовсе не за доктором. Если отец отправился на очередную охоту, Сэм сделает все, чтобы они с братом исчезли до его приезда. Он придумает, как добраться до дяди Бобби. Потому что дядя Бобби не боится орать на папу.
Подтащив стул, Сэм дотянулся до верхней полки с консервами. Ни один суп ему не нравился, но выбирать было не из чего. Здесь на сотню миль ни одного магазина.
Сэм прихватил томатный и спрыгнул со стула. Пока суп грелся, Сэм огляделся, ломая голову, – что бы раздобыть такого, что Дин действительно захочет съесть. Брат ел все, что не приколочено, но в этой развалюхе оставались лишь бульонные кубики, сухое молоко и прочая гадость, которую он терпеть не мог.
Был еще сникерс - Дин дал его брату по дороге сюда. Дин нашел его под сиденьем в машине, и Сэм ныл до тех пор, пока тот не сдался. Сэм так и не съел шоколадку – все было круто, пока он не взглянул на старшего брата и не сообразил, насколько тому хочется сладкого. Сэм попытался всучить сникерс обратно, но Дин наотрез отказался.
Бросив суп на огне, Сэм сбегал к дивану и вытащил сникерс из кармана куртки. Вернувшись, сдул пыль с тарелки и налил в нее теплого супа. Поставил миску на блюда, а рядом положил предусмотрительно развернутую шоколадку. Одной рукой его не открыть и Дин только бы расстроился.
Сэм прошел в прихожую и заглянул в спальню. Он рассчитывал, что Дин еще спит, но тот сидел, опираясь на изголовье, и выглядел встревоженным.
- Еще что-то услышал? – спросил Сэм.
Дин вскинулся и цепко взглянул на брата.
- Куда ты ходил? – он посмотрел на принесенную Сэмом тарелку и удивленно вскинул брови. - Что это?
- Завтрак. Риса в томате не осталось, но томатный суп - то, что надо,, - Сэм поставил блюдо рядом с Дином. Уловив, как погрустнел взгляд брата, Сэм приуныл: - Я могу пойти приготовить что-нибудь еще…
- Не, это круто. Спасибо, Сэмми. Тебе вообще не надо было ничего делать.
Сэм осторожно водрузил поднос Дину на колени и вспрыгнул на кровать.
- Это тебе ничего нельзя делать.
- Я должен присматривать за тобой, - Дин неловко сграбастал ложку левой рукой. – Это моя работа.
- О тебе тоже кто-то должен заботиться.
Дин помешал исходящий паром суп и, пожав, плечами, пробормотал что-то себе под нос. Сэм не расслышал, но он был уверен – чтобы это ни было, брат не должен так о себе говорить.
Наблюдая, как Дин сражается с ложкой, Сэм укорял себя – надо было придумать что-то более простое из еды. Но тот не стал есть суп ложкой. Он всего лишь помешал, пока варево не остыло, а потом поднял миску и выпил, как из чашки.
Несколько капель потекли по подбородку. Дин утер их запястьем и вгрызся в сникерс. Ровно до половины – оставшуюся половину он протянул Сэму.
- Нет, доедай, - покачал головой Сэм.
- Я уже наелся, - возразил Дин. – К тому же, я сам его тебе отдал.
Сэм согласился только потому, что брату, похоже, было тяжело даже держать на весу руку. От одного вида сникерса у Сэма забурчало в животе, и, когда Дин отставил поднос в сторону, он уже дожевывал шоколадку. Проглотив последний кусочек, Сэм увидел, как брат потянулся к краю кровати.
Судя по всему, Дину было очень больно, но он спустил ноги с постели, как будто собрался вставать.
- Ты должен оставаться в кровати, - воспротивился Сэм. – Папа сказал, что…
- Мне нужно в туалет, - проворчал Дин. – И я не собираюсь обмочить эту долбаную постель.
Сейчас Сэму было плевать, что сказал папа. Он сам прекрасно видел, что Дину нельзя вставать, но остановить его не мог. Сэм метнулся вокруг кровати и встал рядом с братом.
- Ты что делаешь? – подозрительно спросил Дин.
- Помогаю тебе.
Дин округлил глаза:
- Чувак, пописать я и сам могу.
- Тебе нельзя вставать.
- Знаю, - Дин мельком взглянул на пол. – Пожалуйста, не говори папе.
Лицо Сэма окаменело, когда он посмотрел на брата. Можно подумать, это такая тайна, и отец придет в ярость, когда узнает, что Дину пришлось встать и пойти в туалет. Даже если так, Сэм сам высказал бы отцу все, что думает. К тому же, сейчас он боялся не за отца, а за брата.
- У тебя нога сломана, - заявил он упрямо. – Тебе нельзя ходить.
- Видишь ботинок, - Дин рукой приподнял ногу, не сумев скрыть гримасы боли. – Значит, я могу ходить.
Да, это был ботинок и, возможно, Дину лучше знать. Сэм чуть подвинулся, чтобы брат смог встать, но держался рядом. У него было четкое ощущение, что ничем хорошим это не кончится.
Сэм не сдержал улыбку, увидев, что брат стоит на ногах, пусть и не твердо. Он не отдавал себе отчета, насколько мучительно было видеть Дина, вынужденного лежать в кровати. Надо было догадаться, что брат может ходить даже со сломанной ногой. Он мог почти все, что угодно.
Улыбка сползла также быстро, как и появилась, стоило Сэму только посмотреть брату в лицо. Дин глядел в никуда. Малейшее движение – и он дернулся от боли. Но как только брат заметил, что за ним наблюдают, болезненная гримаса сразу исчезла.
- Видишь, малявка, я же говорил, что могу ходить, - Дин самодовольно ухмыльнулся.
Он потянулся и потрепал Сэма по голове. Но Сэма это ни разу не утешило. Он уставился в пол, скрывая беспокойство. Даже если Дин способен встать, это не значит, что ему можно. В кои-то веки Сэм предпочел бы, чтобы брат послушался отца.
Дин сильно хромал и несколько раз с приглушенным стоном хватался за бок. Сэм держался рядом. Подхватить брата он не сможет, но если что, пусть тот лучше падает на него.
Ванная была рядом, но казалось что в сотнях миль. Когда они добрались, брат облокотился на косяк и махнул рукой, прогоняя Сэма.
- Ты чего? – не понял Сэм.
- Чувак, писать – это тебе не цирк.
- Но, Дин…
Дверь захлопнулась прямо перед его носом. Сэм фыркнул. Дин никогда не хлопал дверьми. Только когда строил из себя придурка. Или если что-то шло не так. По своему опыту Сэм уже знал – попытайся он открыть дверь, и Дин просто захлопнет ее еще раз или вообще запрется.
Сэм оглянулся на дверь ванной и скользнул к кровати. Если он не может помочь брату, то, по крайней мере, ответит на изводящий его вопрос.
Сэм остановился у диновой стороны кровати и коснулся подушки. Брат прятал там что-то, за что хватался в испуге. И, насколько сейчас мог вспомнить Сэм, такое уже было не раз.
Сам Сэм прятал под подушкой плюшевого медвежонка - на тот случай, если ночью будет страшно. Прятал потому, что боялся – вдруг Дин будет дразниться или медвежонка заберет папа и выкинет. Но ни отец, ни брат ни разу не поинтересовались, а Сэм был уверен, что ни за что не будет дразнить Дина. Что бы тот ни хранил под подушкой.
Сэм бросил взгляд на все еще закрытую дверь ванной, быстро приподнял подушку и заглянул. Ничего не увидев, он отодвинул подушку полностью и застыл. Это была не плюшевая игрушка. Это был огроменный нож.
Подобные ножи были у папы. Сэму твердили, что они для охоты, но он никак не мог понять – зачем им столько ножей и пистолетов, раз они покупают еду в магазине…
Отец и Дин вечно возвращались с охоты с пустыми руками. Значит, они - никудышные охотники. Но Сэм просто представить не мог, чтобы у папы с братом что-нибудь не получалось. Но если даже этот нож предназначался для охоты, Сэм так и не понял, зачем Дину прятать его под подушкой.
Стоило Сэму дотронуться пальцем до лезвия – и в желудке поселился ледяной ком. Клинок был холодным и твердым и вовсе не походил на те игрушечные пиратские мечи, что они с братом притащили однажды с ярмарки. Сэм поднял нож за рукоять. Тяжелый.
Услышав, как приглушенно выругался Дин, Сэм положил клинок и водрузил подушку обратно. Спрыгнув с кровати, он поспешил к ванной, уверенный, что Дин вот-вот его позовет. Но брат молчал.
Сэм слушал, как журчит вода, как чем-то грохочет Дин. Потом решил, что с него хватит и распахнул дверь. Брат стоял у зеркала. Футболки на нем не было, перевязь сиротливо лежала на бортике. Он пытался дотянуться до чего-то на спине и не мог из-за сломанной руки.
Сэм поспешил помочь, но застыл на месте, увидев, до чего тот пытался достать. С бока Дина свисала большущая повязка. Лейкопластырь наполовину отошел, открывая промокшую от крови марлю. У Сэма отвисла челюсть, и он лихорадочно попытался сообразить, откуда идет кровь. Подойти ближе он боялся, а еще он очень боялся увидеть, как у Дина сейчас кишки вывалятся.
- Сэмми, брысь отсюда!
Но было уже поздно. Сэм поднял глаза от кровавых бинтов на отражение брата в зеркале. На боку, который Дин пытался спрятать от взгляда Сэма, виднелись глубокие, тянущиеся от самой груди до бедра, порезы, похожие на следы громадных клыков.
Большие раны были зашиты, другие, поменьше, выглядели так, словно только что начали опять кровить. Но даже самый маленький порез был куда страшнее, чем Сэм когда-либо видел на брате. Они больше походили на те раны, которые Дин зашивал отцу.
Отца не раз ранило на охоте. Если бы Сэм знал, что папа берет брата на подобную охоту, он бы ни за что их не отпустил.
- Ты не упал, - выдавил Сэм.
- И упал тоже.
- Ничего подобного! Почему ты с папой вечно мне врете?!
Вместо ответа Дин снова занялся ранами. Сэм дернулся ему помочь, но не смог отвести взгляда от порезов. В Дина как будто вонзил когти дикий зверь. Неудивительно, что тот так перепугался рычащего шума, который издавал ветер. Сэм понимал, что брат просто не хотел его пугать, но он и так уже все увидел, а Дин не должен бояться один.
- Вы что, на львов охотились? – поинтересовался Сэм. – Папа этим занимается? Охотится на животных, сбежавших из зоопарка?
- Нет, тупица… - Дин поймал встревоженный взгляд брата и вздохнул. – Сэм…
Не похоже, чтобы Дин сердился. Он выглядел расстроенным, уставшим и замученным. Сэм прикусил язык. Желание разобраться не стоило того, чтобы усложнять брату жизнь.
- Все нормально, - заявил Сэм. – Ты не обязан мне ничего объяснять.
Дин посмотрел с подозрением, удивленный, что он так быстро пошел на попятную.
- Ты точно больше не будешь спрашивать?
- Только если разрешишь тебе помочь.
Дин поглядел на порезы и повязку, до которой не мог дотянуться.
- Ну ладно… пожалуй, - кивнул он с неохотой. – В моей сумке есть чистые бинты.
- Я сейчас достану, - заторопился Сэм.
Он выскользнул из ванной, пока Дине не передумал. Только подойдя к кровати, Сэм понял, как трясутся у него руки. Брат ведь неуязвим, но сейчас он весь изодран, а Сэм даже не подозревал об этом.
Дрожащими руками Сэм копался в диновой сумке. Куча грязной одежды и прочей фигни. Сэм замер, когда заметил фотографию, выглядывающую из внутреннего кармана вещмешка. Странно, у них ведь нет фотоаппарата. Сэм выудил ее, ожидая увидеть открытку с обнаженной девушкой, но это было самое настоящее фото. Уголки его были загнуты, а сам снимок заляпан пальцами.
Это была фотография женщины с волнистыми светлыми волосами. Она склонилась к маленькому белобрысому мальчику с младенцем на руках. Сэм пялился на фотографию не меньше минуты, пока не сообразил, что смотрит фото своей собственной семьи.
Запихивая фотографию на место, он нащупал еще какие-то бумажки. Бросив взгляд на дверь ванной, Сэм всмотрелся. Это были детские каракули, нарисованные толстыми яркими мелками на пожелтевшей бумаге.
Сэм вытащил один поближе и разглядел собственное имя внизу листа. Он не помнил, чтобы рисовал такое, но неряшливые буквы наверху утверждали, что это для Дина.
Даже если это его рисунок, то все равно непонятно, почему Дин до сих пор его не выбросил. Или зачем таскает за собой игрушечную машинку, купленную в магазине по распродаже? Сэм подарил ее брату на рождество несколько лет назад. Машинка была черной и ничуть не походила на Импалу, хотя в то время Сэм был уверен, что это именно она, а Дин с ним согласился.
- Сэмми?
Сэм бросил машинку в сумку и закидал ее одеждой, приводя все в первозданный вид.
- Уже иду! – откликнулся Сэм. – Просто не могу найти бинты.
Ему так хотелось, чтобы брат зашел в комнату и показал, где они лежат. Обычно, когда Сэм не мог чего-то найти, появлялся Дин, перекладывал вещи с места на место, и все находилось как по волшебству. Но сейчас он оставался в ванной.
- Они прямо сверху, - откликнулся Дин.
Сэм присмотрелся повнимательнее. Действительно, бинты валялись рядом с сумкой. Он подхватил их и поспешил к брату.
Дин сидел на опущенном сиденье унитаза, облокотившись на стену, чтобы не упасть. В резком свете лампочки его кожа казалась фарфорово-белой по сравнению с кровоточащими порезами. Загипсованную руку он устало положил на бортик ванной, так, что Сэм смог разглядеть раны на его боку.
- Больно? – с трудом выдавил из себя Сэм.
- Не, все круто, - хмыкнул Дин. - Сэмми, ты не обязан…
Он потянулся за бинтом, и Сэм отдернул руку:
- Нет. Я сам.
Сэм не был уверен в том, что делает, но он не раз видел, как Дин штопает отца, и потому имел определенное представление. Намочив самое чистое – по крайней мере, на вид – полотенце, он осторожно вытер свежую кровь.
Сэму очень хотелось верить, что раны на самом деле вовсе не так страшны, как ему показалось, но он ошибся. С нездоровым любопытством Сэм пригляделся к трем зашитым порезам – и едва подавил тошнотный позыв.
Дин сквозь зубы втянул воздух.
- Прости, - пробормотал Сэм.
Он был в таком замешательстве, что случайно заехал полотенцем по глубокому порезу. Дин не произнес ни слова. Только сжал зубы и схватился за крючок для полотенец, когда Сэм принялся накладывать свежую марлю.
- Ты скучаешь по маме? – спросил Сэм.
Брат не шелохнулся под его руками. Сэм сознавал, что беспокоить Дина глупыми вопросами не стоит, но уж слишком было тихо. А единственное, на что оставалось смотреть – на то, как кровь брата окрашивает белое полотенце в розовый цвет.
Обычно, когда становилось худо, Дин трепался о пустяках и по-дурацки шутил. Он делал это, чтобы отвлечь Сэма. Сейчас надо было отвлечь Дина, но тот молчал. Лишь уставился в грязную плитку на полу и кивнул.
Сэм особо не задумывался, помнит ли брат маму. Если спросить самого Сэма, так у них и не было мамы, но тогда непонятно – у кого Дин научился заботиться о других. Уж точно не у отца.
На языке у Сэма вертелась куча вопросов. Сейчас самое время спрашивать, тем более что деваться Дину некуда. Но это было бы нечестно, да и кожа у брата уже покрылась пупырышками от холода..
Сэм проверил, как получилось забинтовать. Повязка вышла не такой аккуратной, как прежняя, но, похоже, держалась крепко. Довольный проделанной работой, он подхватил футболку Дина с бортика ванной. Принюхавшись, сморщил нос и забросил майку в таз.
- Эй! – запротестовал Дин. – Ты чего моей одеждой разбрасываешься?
- Потому что она грязная, - ответил Сэм. – Я сейчас другую притащу.
Выходя из ванной, он глянул на джинсы брата. У Сэма желудок подскочил к горлу, когда он сообразил, что они испачканы вовсе не виноградным соком, а кровью. Очень хотелось, чтобы Дин рассказал, что произошло на охоте, хотя нож под подушкой и подсказывал, что, возможно, лучше ему этого не знать.
Копаясь в диновой одежде в попытках разыскать футболку почище, Сэм потянул одну, а с ней вместе выпала и книжка в мягкой обложке. Сэм подобрал ее с пола и перевернул. Это оказалась старая и потрепанная «Швейцарская семья Робинзонов». В ней даже торчала бумажная салфетка в качестве закладки, будто Дин и правда читал ее.
Услышав приближающиеся шаги, Сэм кинул книгу обратно. Должно быть, он выглядел виноватым, раз брат подозрительно прищурился.
- Чувак, держись подальше от моих вещей.
- Я просто не знал, что у тебя есть книжка, - пробормотал Сэм. – Я все свои прочитал.
Дин подошел и присел на край матраса. Здоровой ногой пнул сумку, загоняя ее под кровать, подальше от Сэма.
- Ну, эту ты читать не будешь, - заявил он.
- Почему?
- Потому что я так сказал, - Дин протянул руку и щелкнул пальцами. – Дай мне футболку.
- Ты не сможешь надеть ее в одиночку, - возразил Сэм.
Похоже, брат собирался поспорить, но потом расслабился, и Сэм помог ему протащить гипс через рукав. Как только получилось, Дин неловко прилег на постель. Пару секунд он смотрел в потолок, а потом закрыл глаза.
Сэм прекрасно понимал, что брат вовсе не спит. Это лишь значило, что Дин больше не собирался разговаривать, и его лучше оставить в покое. Когда он так делал, даже папа отступал. Сэм тем более был бессилен.
Он накинул на брата одеяло, ожидая услышать очередную ворчливую отповедь, но получил в ответ глухое «спасибо».
Через минуту Дин открыл глаза.
- Пошел бы ты подышал свежим воздухом. Я в порядке.
Когда уже Дин прекратит говорить глупости? Ничего не было в порядке. Тем не менее, мысль «подышать» Сэму понравилась. В спальне было холодно, но солнце уже давно взошло, и Сэм был более чем уверен, что на улице ничуть не холоднее, чем в комнате. К тому же Дин наверняка устал от затхлого спертого воздуха.
Сэм встал на цыпочки и храбро прогнал пауков с окна. Пришлось пару раз сильно дернуть, пока оно не отворилось. В спальню ворвался ветерок. Дин пошевелился на кровати и глубоко вздохнул, позволив, наконец, глазам закрыться.
Оставлять Дина не хотелось, но брат явно стремился побыть в одиночестве. Накинув кое-что из одежды, Сэм вышел на крыльцо. Окно оставалось открытым – если Дин позовет, Сэм обязательно услышит.
Усевшись на скрипящей лестнице, он ковырял носком кед выщербленную ступеньку и смотрел, как раскачиваются под ветром яркие верхушки деревьев и кружатся в невесомом танце опавшие листья. Было бы еще лучше, сиди Дин рядом. Брат заныл бы, что ему скучно, и тогда они убежали бы играть и лазить по деревьям.
Меньше всего на свете Сэм хотел, чтобы Дин лежал раненным в постели, страшась ненависти отца и тоскуя по маме. Сэм закрывал глаза, и перед ним вставала одна и та же картина: кровавые раны на теле брата и рука Дина, тянущаяся под подушку за ножом. Чтобы оказать отпор, если покалечившая его тварь вернется.
Внезапно силы покинули Сэма. Он не представлял, как брат всегда со всем справляется. Сэм зевнул и, потянувшись, устало прислонился к перилам. Он должен был бояться того, что могло прийти, но все его мысли занимало беспокойство за Дина и страстное желание увидеть приближающуюся Импалу.
В какой-то момент тяжелые веки победили. Очнулся Сэм от пронизывающего ветра, когда солнце уже спряталось за верхушки деревьев. Несколько долгих секунд он соображал, как очутился на крыльце, а затем вскочил на ноги. Его брат лежал в доме, один, и, если уж Сэм замерз, то и Дину, наверняка, холодно.
Сэм проскользнул внутрь и тихонько вошел в спальню. Уже закрыв окно, сообразил, что Дин не спит. Брат вовсе не выглядел отдохнувшим, наоборот – встревоженным и заскучавшим.
- Ты все еще хочешь побыть один? – тихо спросил Сэм.
Дин явно удивился вопросу.
- Если я устал, это не значит, что я не хочу, чтобы ты был рядом.
Он кивнул на кровать, разрешая забраться. Устроившись подле брата, Сэм обхватил колени руками и уставился на Дина. Похоже, тот хотел что-то сказать.
- Так… странно, когда ты заботишься обо мне, - признался Дин. - Отец не должен был тебя просить.
- Ну, ты же за мной присматриваешь, - пожал плечами Сэм.
- Это другое.
- Ничего не другое, - возразил Сэм. – Ты столько для меня делаешь, и я тоже хочу делать что-то для тебя. Ты самый классный старший брат на свете.
Дин потер шею. На лице его мелькнула неловкость, но уголки губ поползли вверх, как будто он пытался спрятать усталую улыбку. Возможно, Сэм и не научит брата отзываться о себе хорошо, но он будет говорить ему приятные вещи сам.
- Тащи сюда эту книжку, - разрешил Дин.
Сэм, свесившись с кровати, вытянул вещмещок и зарылся в него, пока не нащупал мятые страницы. Выпрямившись, он посмотрел на брата, молча спрашивая разрешения открыть старую книгу.
С осторожностью держа книжку – обложка давно потерялась, Сэм попытался прочесть рукописный текст на форзаце. Буквы были написаны летящим кружевным почерком, он не понимал и половины, но там говорилось что-то о приключениях семьи Кэмпбэлл.
От кого Дин получил эту книгу, Сэм не знал. Но она явно что-то значила для его брата, как и прочие мелочи, больше похожие на случайный мусор, но достаточно важные, чтобы Дин сберег для них место в своей единственной сумке.
- Ну и? – спросил Дин. – Будешь читать или как?
Он прилег на здоровый бок, пристроив голову на согнутый локоть, и принялся ждать, когда младший брат начнет читать. Сэм улыбнулся и открыл страницу с закладкой.
- Мы проснулись рано утром… - вслух прочитал он.
Сэм так и не знал, что случилось с братом, но это не имело ни малейшего значения. Дин был рядом и Сэм сделает все, что только в его силах, чтобы с братом все было в порядке. И не важно, сколько тайн остается между ними или сколько бинтов придется сменить.
Джон сделал все, что мог, чтобы смыть кровь. Пятна еще оставались кое-где, но он больше не мог на них смотреть.
Это был совершенно выматывающий день. Он загнал и убил ту тварь, что напала на его сына. Джон устал до потери сознания, мысли постоянно возвращались в охотничью хижину, к Дину, но выбора не было. Он должен был найти логово твари до наступления ночи. Она запомнила Дина и, если бы ее не остановили, то вернулась бы за его сыном, и уже не одна.
Джон загнал тварь, и вскоре от нее мало что осталось. Но привкус победы и удовлетворения отдавал фальшью. Как и всегда – слишком мало, слишком поздно.
Охота оказалась тяжелой и физически, и психологически, но она не шла ни в какое сравнение с тем, что ему предстояло сделать. Джон остановил машину неподалеку от хижины, всего на несколько минут. Рано или поздно, но ему придется посмотреть в глаза сына.
Он глотнул из бутылки, пытаясь приглушить тупую боль в сердце. И не только из-за того, что произошло с Дином. Куда страшнее понимать, что подобное случится еще не раз.
И это единственная жизнь, которую он мог предложить своим мальчикам. Кровавый кошмар, так не похожий на то, о чем мечтали они с Мэри.
Ветер притих, хижина встретила Джона гробовым молчанием. Он прислушался, стараясь услышать голоса мальчишек, но в доме царила тишина. Джон моментально насторожился и широкими шагами ворвался в спальню.
Остановившись в дверях, облегченно выдохнул – мальчики спали на кровати, свернувшись бок о бок. Дин все еще был бледен, но выглядел расслабленно и спокойно. Сэм приютился рядом с братом, длинная челка закрывала глаза.
Между ними лежала упавшая книга. У Джона стиснуло грудь, когда он узнал изувеченную обложку. Это была книжка Мэри, единственная из всех, пережившая пожар – потому что Дин забыл ее в машине. Он был еще слишком мал и не умел читать, но ему нравилось делать вид, что он умеет.
Джон видел, как наяву: вот Дин – его русые волосы явно нуждаются в расческе – сидит на заднем сиденье машины, рядом с колыбелькой Сэма и, держа книжку вверх тормашками, рассказывает малютке-брату эту историю. Джон много раз читал книжку Дину, так что тому и не надо было видеть слова.
Джону казалось, он давно выкинул эту книгу. После пожара он бы не выдержал, попроси Дин почитать ему или примись сын читать ее вслух. Наверное, тот нашел ее в мусоре.
Джон еще не решил, будить ему мальчишек или дать поспать, как проснулся Сэм. Он лениво потянулся и бросил тревожный взгляд на Дина. И только потом заметил, что возле двери стоит Джон. Мягкое и невинное выражение его лица мгновенно сменилось гневом.
Джон еще не успел понять, в чем дело, как его младшенький соскользнул с кровати. Обогнув отца, он решительно направился на кухню.
Джон скрипнул зубами и последовал за сыном, приготовившись слушать разглагольствования Сэма, как того задолбало сидеть на привязи рядом с братом все те шестнадцать часов, что Джона не было. Сейчас у него не было на это никакого терпения, но Сэм заговорил прежде, чем Джон успел осадить заготовленную тираду.
- Дин сильно ранен, и он в этом не виноват, - твердо заявил Сэм. – Ты не можешь на него сердиться. Это нечестно. Что бы там ни произошло, ты должен был не допустить этого.
Джон уставился на сына. Сэму было всего девять, совсем еще мальчишка, но он был в такой ярости, что казался грозным противником. Вызывающе скрестив руки на груди, Сэм сердито сверкал глазами, как будто ждал, что Джон начнет спорить.
Джон не понимал, что вселилось в Сэма, да и не успел это выяснить, когда до него дошел смысл сказанного. Последняя фраза была ударом ниже пояса.
Сэм был прав. Джон должен был не допустить того, что произошло. Как угодно, но обеспечить безопасность мальчиков, даже в самой заварухе. Годами он втолковывал Дину, чтобы тот слушался его приказов до последней буквы и тогда все будет в порядке.
Дин все сделал правильно. Он четко следовал указаниям Джона, но каждый его приказ был неверным, и за это заплатил Дин. Джон понял, что не прав, в тот самый момент, когда тварь вонзила клыки в его сына и скинула того с балкона второго этажа.
Джон сморгнул, прогоняя виденье – его сын, со сломанными костями, неподвижно лежит на траве. Вместо этого Джон заставил себя сосредоточиться на взбешенном мальчишке, стоящем пред ним.
Сэм говорил очень быстро, вымотавшийся Джон попросту не успевал уследить за словами и понимал не больше половины.
- Притормози, - приказал Джон. – О чем ты говоришь?
Сэм раздраженно фыркнул, как будто терпения у него было не больше, чем у Джона.
- Ты не можешь злиться на Дина.
- Почему я должен на него сердиться? – спокойно спросил Джон.
Он был в ярости, но вовсе не на Дина. Джону и знать не хотелось, что такого произошло в его отсутствие, что Сэм решил, будто он разозлится.
- Ээ… Не знаю, - гнев на лице Сэма сменился растерянностью. – Дин сказал, ты разозлился на него и ушел.
Сэм часто преувеличивал или что-то недопонимал. Джону хотелось думать, что все дело в этом, и все же - он ни разу не видел младшего сына столь взбешенным из-за того, в чем тот не был уверен.
Джон направился в спальню - нужно было доказать, что Сэм ошибся. Дин уже проснулся и сидел, облокотившись на подушку и укачивая загипсованную руку. Он быстро взглянул на отца и отвел глаза.
У Джона сжалось сердце. В глазах Дина стояли стыд и страх. Обычно старший хорошо прятал свои чувства, но сейчас он настолько выдохся, что все эмоции были как на ладони.
- Сэм, мне надо поговорить с твоим братом, - тихо велел Джон.
Пробурчав что-то сквозь зубы, Сэм неохотно побрел из комнаты.
Подождав, Джон присел на краешек постели. Дин опустил плечи и нервно вцепился в одеяло, отчего у Джона перехватило дыхание.
Он мог только молча смотреть на своего старшего, изо всех сил старавшегося стать маленьким и незаметным. Приходилось признать очередное поражение – он не мог найти слов, чтобы попросить прощения. Вместо этого он обнял сына и прижал к груди, осторожно, помня, насколько тот пострадал.
- Все в порядке, - выдохнул Джон. – Ты все сделал правильно.
Дин замер в руках отца, и было непонятно – дышит ли. Затем он задрожал, так мелко, что не обнимай его Джон, то и не заметил бы.
Дин отодвинулся и посмотрел отцу в глаза. Он явно был потрясен, глаза заблестели в робкой надежде.
- Ты не сердишься?
Джон сглотнул и притянул сына ближе.
- Дин, ты все сделал правильно. Я просто испугался за тебя.
Он почувствовал, как Дин здоровой рукой вцепился в куртку, а щекой вжался в плечо. Джон пристроил подбородок на макушке сына и просто сидел, пока дыхание Дина не выровнялось.
Они, безусловно, еще вернутся к этому разговору. Потом, когда Сэм не будет стоять за дверью и подслушивать.
Джон ослабил хватку и помог сыну устроиться обратно на подушке. Пару мгновений оба утирали слезы, и только тогда можно было продолжать.
- Сэм, можешь войти.
Тот словно вырос из-под земли. Вспрыгнув на кровать, он сунулся к Дину и внимательно осмотрел брата.
- Ты, правда, в порядке? – спросил Сэм.
Дин посмотрел на отца с братом. Рука отца сжала ему плечо, и Дин кивнул. С его лица ушло напряжение, а мускулы расслабились. Он дружески пихнул Сэма локтем. Сэм толкнул брата в ответ, и Джон внезапно успокоился..
С ним или без него, но у них все будет хорошо – пока они есть друг у друга.
URL записиНазвание: All That Matters / Единственное, что важно
Аторв: reapertownusa
Переводчик: Стриж_
Оригинал: archiveofourown.org/works/473805 /
Разрешение на перевод: Запрос автору отправлен.
Бэта: Орсо
Жанр: х/к
Рейтинг: G
Дисклеймер: автор отказался, переводчик не претендует
Описание: Мальчикам 9 и 11 лет. читать дальшеДин тяжело ранен на своей первой охоте. Сэм берется заботиться о нем и понимает, что быть старшим братом не так-то и легко.
Дополнение от переводчика: Переведено в подарок для Mumrik_
читать дальше
Единственное, что важно
От больницы до хижины было всего два часа езды. Но тянулись они как два столетия – пока Дин лежал на заднем сиденье Импалы и смотрел, как за окном проплывают звезды.
Хоть бы отец заговорил. О чем угодно. Уж лучше бы кричал и ругался, чем вот так тонуть в вязкой, черной как ночь, тишине. Папа не смотрел на него. Дин даже его взгляд поймать не мог – разве что в зеркале заднего вида и то, когда папа не видел, что Дин смотрит.
Он еще сильнее скорчился на сиденье. Может, так получится исчезнуть? Отец наверняка хочет именно этого. Выданные таблетки туманили голову, но в желудке сворачивался горячий ком. Каждый раз, когда папа вздыхал, Дин замирал. Он ждал гневной отповеди, но ее все не было. Ужас свершившегося провала буквально висел в воздухе.
Дин закусил дрожащую губу. Стараясь не тревожить забинтованный бок, баюкал загипсованную руку. Когда они съехали с шоссе, Дин вытер мокрую щеку о кожаное сиденье и постарался сдержать прерывистые вздохи. В носу хлюпало, и чтобы не шмыгать, Дин потерся им о грязную ткань футболки, обтягивающую плечо. Хорошо, что у Импалы ревет мотор. Они повернули на проселочную дорогу и по днищу машины громко застучали камешки. Так было даже лучше, пусть и от каждого толчка тело пронизывало болью.
Отец тренировал его всю жизнь, с тех самых пор, как не стало мамы. Наконец Дин убедил его, что готов отправиться на охоту. И первым же делом все испортил. Монстр сбежал. Не удивительно, что отец его ненавидит
А еще он до сих пор не придумал, что сказать Сэму. Внутренний голос испуганно твердил, что отец расскажет Сэму правду. Или того хуже. Раз теперь папа знает, что Дин не выстоит против монстра, то он, скорее всего, не позволит Дину больше присматривать за Сэмми.
Когда машина остановилась у хижины, Дина почти тошнило от страха. Довольно долго ни он, ни отец не шевелились. Только ветер шелестел травой и трепал верхушки деревьев. Холодное дыхание ранней осени плыло в воздухе.
Дин мучался вопросом: сможет ли он так притвориться, чтобы Сэму и не пришлось ничего рассказывать? Смог бы, если бы не придурошные доктора, загипсовашие его с ног до головы. Шину на ноге он бы еще скрыл, но вот сломанную руку никуда не спрячешь.
Дин сверлил взглядом гипс, пока скрип открываемой двери не заставил его подпрыгнуть. Он выпрямился – слишком быстро для своей одурманенной головы. Глубоко вздохнув, откинулся на сиденье, пережидая, когда мир перестанет кружиться.
Когда мельтешение остановилось, папа уже открыл ему дверь, и в салон ворвался ветер. Заставить себя посмотреть на отца Дин не смог. Сгорбившись, он сполз к краю сиденья и попытался вылезти. Отец не двинулся с места.
- Скажи на милость, и куда ты собрался?
Дин съежился, нервно теребя перевязь здоровой рукой. Пожал плечами. Наверное, отец не хочет, чтобы Дин оставался в одном доме с Сэмом. Вполне понятно. В любом случае он слишком устал. Дин попытался лечь на сиденье, но почувствовал, как отцовские руки касаются его. Он удивленно округлил глаза, когда папа подхватил его на руки и вытащил наружу.
Его едва не выворачивало от стыда. На самом деле Дину хотелось только одного – прижаться к кожаной куртке отца, но какая разница, чего он хочет. Сэм не должен видеть его таким. Тогда он точно не сможет убедить брата, что ничего не случилось.
- Я сам могу идти.
- Нет, не можешь, - жестко ответил отец, и Дин проглотил повисшие на кончике языка возражения. – Мне придется вернуться и довести дело до конца, но пока меня нет, ты останешься в кровати.
- Я не могу просто валяться в постели. Мне нужно приглядывать за Сэмми.
Отец скривился и Дин понял, что опять ляпнул что-то не то. Он уткнулся в отцовскую куртку и снова принялся кусать губы.
Папа прерывисто вздохнул и заговорил снова:
- Тебе нужно поберечь ногу. Сэм не умрет, если хоть раз присмотрит за тобой
Дин откинулся, насколько мог, и посмотрел отцу в лицо. Можно было подумать, вместо папы заговорил перевертыш. Дин бы меньше удивился, предложи ему отец отпилить ногу карманным ножичком.
Пока Дин врубался, что означают эти слова, папа пронес его по ступенькам и попытался достать ключи от двери.
- Пап, серьезно, отпусти. Я сам пойду.
Отец остановился с ключами в руках и прижал Дина к себе. Так сильно, что заболел и без того пульсирующий бок. У Дина дрожь пробежала по позвоночнику. Он совсем заледенел, когда папа тихо произнес:
- Тебе повезло – ты сломал всего несколько костей. Упав с такой высоты, ты мог вообще погибнуть. Если бы… - отец резко прервался и надолго замолчал. – Я отнесу тебя в кровать и ты будешь лежать, пока я не вернусь. Если что-то будет нужно, Сэм принесет.
- Но папа, Сэм…
- Это приказ.
Дин сглотнул:
- Есть, сэр.
Отправить в кровать… Папа ни разу не наказывал его так, с тех самых пор, как родился Сэмми. Отец, похоже, в ярости, а Дин не заслуживает большего, раз с ним обращаются как с младенцем.
Отец пинком открыл дверь. Предрассветный свет лился из окна, мягко очерчивая диван у противоположной стены комнаты. Ни одна лампочка не горела.
Дин изо всех сил надеялся, что Сэм еще спит.
Рев Импалы не разбудил Сэма только потому, что он и так уже не спал.
Он сел в кровати и прислушался. По тяжелым шагам на крыльце Сэм понял, что они уже у двери, но больше ничего – только ветер свистел, да стучали ставни.
Сэм давно перестал вскакивать на каждый звук, но ему так хотелось, чтобы Дин побыстрее вернулся, а вместе с ним – и молчаливая уверенность, что все в порядке. Он свернулся калачиком и обхватил колени руками, не отводя взгляда от тонкой полоски света, что выбивалась из-под двери в ванную.
Пока Дин был с ним, Сэму было плевать на темноту. Но сейчас не было ни папы, ни Дина, он остался один. И никто не проверит, что там страшно скрипнуло. Сэм не привык спать без старшего брата, и ему это совершенно не нравилось.
Это нечестно, что Дин может выходить из дома, а он – нет. И он уже не маленький, почему он должен рано ложиться спать? Может, он и задремал после десяти, но только потому, что было скучно. Свою последнюю книжку он уже дочитал, а больше заняться было нечем.
Он проснулся спустя несколько часов, но никто не пришел. Папа говорил, что они всего на пару часов, а ушли они сразу после ужина в шесть. Сэм попросту не мог снова заснуть, правда. Он ворочался и крутился в полудреме, пока кошмар не разбудил его окончательно.
И даже когда из-за горизонта показалось солнце, никто не пришел. Он уговаривал себя не трусить и вылезти из постели, пойти в темную прихожую и позвонить пастору Джиму – и вот тогда подъехала машина.
Услышав, как скрипнула входная дверь, Сэм шлепнулся обратно в постель – лицом к входу в спальню. Он двигался осторожно, так, чтобы ни одна пружина не скрипнула, и уставился на тени, порожденные светом в ванной. Надо было выключить лампочку. Дин еще подумает, что он ребенок, раз боится темноты. Старший брат ничего не боялся и Сэм надеялся, что однажды он тоже станет таким же храбрым..
Сэм заставил себя расслабиться под одеялом и вжался головой в холодную подушку. Чуть-чуть приоткрыл глаза – только чтобы разглядеть очертания папы и Дина, когда они войдут в спальню. Но тяжелые шаги в прихожей принадлежали кому-то одному. И это точно был не Дин.
Он не удивился, когда увидел папу, но игра в притворяшки прекратилась, как только он сообразил, что на руках у папы – Дин.
Дин порой носил Сэмми на руках, когда тот был слишком сонным, чтобы идти самому, но чтобы папа носил так Дина – никогда такого не было. Папа просто встряхивал его и командовал отправляться в постель.
Когда они вошли в полосу света, Сэм увидел, что рука Дина во что-то завернута. Утихшее было беспокойство вспыхнуло с новой силой.
- Сэм, просыпайся, - сказал отец.
- Нет, пап, пусть спит!
Услышав голос брата, Сэм моментально сел. Он был странным, этот голос, слишком тихий и невнятный, как после похода к стоматологу.
- Хватит, Дин, - отрезал отец. Его тон поразил Сэма, а под взглядом отца он вообще замер, стиснув в ладонях одеяло. – Присмотри за братом, пока я не вернусь.
- Что? – Сэм потер глаза.
Ему это снится. Быть не может, чтобы отец велел ему приглядывать за старшим братом. За Дином не надо присматривать, да он бы и не позволил. Дин сам за кем хочешь присмотрит, даже за отцом. Так что, если это не сон, то происходит что-то совсем неправильное.
Сэм откинул противное одеяло. Хоть отец и сказал, что здешние покрывала вполне годятся, но от них несло плесенью, а Дин обещал выстирать их утром. Сэму куда больше нравилось останавливаться в новеньких мотелях, чем в подобных развалинах, наполненных странными звуками и гадкими запахами.
Он спустил ноги с кровати и вздрогнул от холода. По идее фланелевая пижама должна была быть теплой, но ткань уже давно истончилась. Да Сэм и вырос из нее - штаны болтались около коленей, а рукава едва прикрывали локти, на живот ее приходилось натягивать.
Брат утверждал, что это оттого, что Сэм ест слишком много овощей, но Сэм не верил. Какая разница, что и как он ест, он все равно уже вырос из пижамы. Вон, Дин вообще не ест овощи, а все равно выше Сэма.
Не успел Сэм коснуться холодного пола босыми ногами, как по глазам ударила вспышка света. Прикроватная лампа была слишком слабой, чтобы читать, но сейчас, в темноте, слепила ярче солнца. Он уселся на краю, пережидая, пока глаза привыкнут к свету и, прищурившись, посмотрел на брата.
Рука Дина была в гипсе и висела на перевязи. Сэм даже не понял сначала, что Дин действительно поранился. Он снова решил, что спит, и ему очень не нравился этот сон.
Волосы брата были спутаны, лицо – белое. Веки были тяжелыми и припухшими, как будто Дин уже давно спал, хоть только что опустился на подушку. Так обычно выглядел папа, вернувшись с охоты.
Сэм нахмурился, с тревогой взглянув на отца:
- Что с ним случилось?
- Ничего, - быстро ответил Дин.
Он поднял голову и странно посмотрел на отца. Такое же лицо было у Сэма, когда тот умолял наконец остановиться, перестать вечно переезжать, но знал, что все бессмысленно. Единственная разница лишь в том, что мольба Дина не прозвучала вслух.
- Он упал, - тяжело вздохнул отец. – Я вернусь как только смогу.
Сэм не смотрел на папу. Он видел только Дина, измученного, словно ему было больно даже дышать. По мнению Сэма, его брат умирал, а отец… Отец собрался уходить.
- Что? Пап, подожди, а как же Дин? – воскликнул Сэм.
- С ним все будет хорошо, - ответил отец. – Просто проследи, чтобы он оставался в постели.
Отец был уже в прихожей, когда к Сэму вернулась способность говорить. В другой ситуации он бы заставил Дина поговорить с отцом, но сейчас – не похоже, что он на это способен. Сэм же не собирался бросать брата и бежать за отцом. Да тот бы и не стал слушать никаких возражений.
Сэм спрыгнул с кровати и вскарабкался к Дину. На какой-то миг Сэм расслабился, когда брат открыл глаза, но тут же напрягся – Дин отвел взгляд в сторону.
И не только поэтому. Глаза у брата были красные и опухшие, как будто он плакал. Но ведь Дин не плачет, никогда! У него разве что бывает аллергия. Тогда худо дело – на дворе стояла осень, а в ноябре аллергия у брата расцветала буйным цветом.
Сэм услышал, как хлопнула дверь в машине, но не мог поверить, что отец уехал – пока не заревел мотор. Шум двигателя растворился вдали, а Сэм остался с жуткой мыслью – что же может быть настолько страшным, чтобы отец оставил Дина в таком состоянии и уехал.
Он сглотнул и постарался, чтобы его голос звучал спокойно, как у Дина.
- А куда отец поехал?
- Подальше от меня, - пробормотал брат.
Дин произнес эти слова так тихо, что Сэм едва расслышал и решил, что неправильно понял. Папа выглядел по-настоящему встревоженным, быть того не может, чтобы он так помчался только из-за размолвки с Дином
- Он, наверное, поехал за врачом, - робко предложил Сэм.
Это было единственное разумное объяснение, но Дин рассмеялся. Совсем не так, как если бы услышал хорошую шутку, от этого смеха он только еще больше скривился. Схватился за бок и покачал головой, снова закрыв глаза.
- Сэмми, просто ложись спать.
Сэм послушно спрыгнул с кровати, но только чтобы выключить лампу – похоже, у брата болели от нее глаза. Вместо того чтобы вернутся к себе, он плюхнулся обратно к Дину.
Долгую минуту Сэм смотрел на дверь ванной и только потом перевел взгляд на брата. В комнате стоял полумрак – небо уже посветлело, хотя наползали облака и солнечные лучи с трудом пробивались сквозь них.
Сэм поежился и скользнул под одеяло. Как включать обогреватель, он не знал, да не был уверен, что в этой хижине он вообще есть.
- Что произошло? – спросил он.
Дин молчал так долго, что Сэм подумал – брат заснул. Сэм поднял голову и увидел, что Дин уставился в потолок и кусает нижнюю губу.
- Ты же слышал папу, - наконец произнес Дин, - Я сглупил и упал. Не беспокойся, ладно? Я сам, придурок, виноват.
- Эм… папа такого не говорил.
Если что и было глупо, так это предложение Дина не беспокоиться о нем. Никогда раньше Сэм не видел, чтобы брату было так больно, и он совершенно не представлял, что происходит. Вот что он знал точно – Дин совершенно ни в чем не виноват.
Дин ничего не сказал. Сел и попытался развязать шнурки левой рукой. Лицо его исказилось, видимо, движение причиняло сильную боль, но он не сдавался. Потянулся сильнее и ахнул от боли.
- Я полный придурок, - едва слышно прошептал он.
Сэм тысячу раз называл его придурком, но никогда так не думал. Дин был самым умным из всех, кого Сэм знал, а умение развязать шнурки со сломанной рукой не имело ни малейшего отношения к уму.
- Ты не придурок, - заявил Сэм. – Почему ты вечно винишь себя, когда что-то случается с папой?
- Папа тут ни при чем, - быстро и жестко ответил Дин.
Сэм закатил глаза. Порой брат и правда был придурком. Сэму и слова нельзя было сказать против отца, чтобы Дин не пришел в ярость. Может, это и не глупо, но безумно раздражало. Ни отец, ни Дин не были идеальны.
Сэм сполз на пол, чтобы помочь брату снять ботинки, но стоило ему до них дотронуться, как Дин отшвырнул его руку, вздрогнув при этом от боли.
- Отстань, я сам, - упорствовал Дин, но ему все равно пришлось лечь обратно и отдышаться.
Сэм не обратил внимания на протесты брата и потянулся к ботинкам. Только тут он обнаружил, что на одной ноге у Дина был обычный ботинок, а на другой – огромный, на липучке. Такие, только нормального размера, носил и сам Сэм, пока брат не научил его завязывать шнурки.
В полумраке было плохо видно, но на ощупь Сэм понял, что это не просто чужой ботинок, а гипс. А еще он заметил, что джинсы на Дине затвердели от грязи и заляпаны пятнами, как будто на них пролили виноградный сок. Это было очень странно, потому что Дин терпеть не мог виноградный сок.
- Что у тебя с ногой?
- Ничего, - Дин стряхнул руку Сэма с ноги. – Все в порядке.
- Тогда почему папа велел тебе оставаться в постели?
Брат сгорбился и начал ковырять дырку на колене.
- Потому что я все испортил.
Все это не имело ни малейшего смысла. Отец выглядел расстроенным, но он бы не отправил Дина в кровать только потому, что рассердился. Сэм не был идиотом. Он прекрасно знал, как выглядит закатанная в гипс нога и был абсолютно уверен – раз Дину пришлось наложить гипс, значит, он сильно поранился.
- Ты ее сломал?
Дин пожал плечами. На языке брата отказ отвечать обычно означал «да».
- С чего папе злиться, если ты сломал ступню?
- Со ступней у меня все в порядке, - проворчал Дин, - я сломал всего лишь ногу.
На него нельзя было сердится, в конце концов, тот был ранен. Но как же Сэма взбесил безразличный тон брата! Сэм искренне не понимал, как можно так относиться к собственной сломанной ноге. Похоже, он еще и головой ударился.
- Откуда ты упал?
- С единорога, - отрезал Дин. – Блин, Сэмми. Может, отвалишь уже?!
Дин отпихнул брата, не сильно, но до Сэма дошло, и он переполз на другой край постели. Заставить себя отойти от Дина он пока не мог.
Глаза защипало от слез. И вовсе не от слов брата. Дин мог сколько угодно притворяться, но все равно расстраивался, когда папа сердился или когда Сэм задавал слишком много глупых вопросов. К этому Сэм привык. И комок в горле у него встал вовсе не из-за этого. Просто… Дин был ранен, а папа ушел, и Сэм не представлял, что же ему делать. Брат наверняка знал, но Сэм не понимал, что произошло.
Когда они последний раз были у Бобби, Дин прыгал на груде машин, а в парке взбирался на самые высокие турники, какие только были. Он залезал везде, куда нельзя, но с ним всегда все было хорошо. В прошлом месяце Дин слетел с качелей и врезался в столб. Через пару минут он был уже на ногах и носился, как ни в чем не бывало, хотя все закончилось огромным синяком на ноге, который, как истово клялся сам Дин, нисколечко не болел.
Если папа и правда не собирается за доктором, тогда, наверное, стоит позвонить пастору Джиму. Может, он знает, что делать. И он точно не станет орать на Дина за то, что тот сломал ногу.
- Прости, Сэмми.
Сэм вздернул голову, сообразив, что Дин за ним наблюдает, и наскоро вытер слезы.
- Я всего лишь хочу помочь.
Дин снова уставился на стену.
- Уверен, тебе есть чем еще заняться, - он опять прикусил губу и пятерней взъерошил себе волосы. – Не парься об этом, ладно? Я сам могу обо всем позаботиться.
Сэм устроился рядом с братом и возразил:
- Я не хочу, чтобы ты о чем-то заботился. Разреши мне.
- Мне не нужна ничья забота. Просто иди…
Его слова прервал стук снаружи. Сэм подпрыгнул и инстинктивно посмотрел на Дина.
В любой другой ситуации тот бы ломанулся проверять, что это было, и успокоил Сэма. Но сейчас Дин едва мог сидеть. А Сэм сидел и пялился на старшего брата.
Дин был натянут как струна, внимательные глаза обегали комнату, а рука полезла под подушку. Что бы там ни было спрятано, оно сверкнуло, поймав луч рассветного солнца. Лучше разглядеть не удалось – брат поднял подушку совсем чуть-чуть. Да и Сэм больше смотрел на выражение его лица.
Похоже, Дин чувствовал то же самое, что и его брат. Сэм отлично знал, что Дина не так легко испугать, но и ему должно быть страшно – он ведь даже встать не может.
- Все хорошо, Дин. Это просто ветер.
Слова вырвались сами собой, те самые слова, которые столько раз говорил ему старший брат. Звук за дверью был похож на клацанье клыков, рвущихся в дом, но, скорее всего, это ветка дерева стукнула в стену или лязгнуло что-то в дымоходе. Сэм всю ночь слышал такой шум. Он не мог сказать точно, что это за звуки, но больше их не боялся. И не только потому, что взошло солнце. Пусть Дин не мог проверить, что там, но Сэму и не нужно было это. Все, что ему было нужно, - Дин рядом.
Можно было сделать вид, что он ложится, но заснуть Сэм все равно бы не смог – в окна светило солнце, а Дин был ранен.
Обычно он бесился, что Сэм на него смотрит, однако сейчас даже не замечал взгляда брата. Дин все еще пытался сидеть, но глаза у него закрывались, а голова все больше клонилась в сторону. Он вскинулся, когда щека коснулась плеча. Пружины протестующе взвизгнули, и Дин снова подскочил. Рукой скользнул под подушку, стремительно оглядел комнату. Заметив Сэма, облегченно выдохнул и откинулся на спинку кровати.
Дин дрожал, отчего Сэму опять стало холодно. Он часто простужался, зато брат вообще не болел. Он чаще потел, чем мерз, тем более, что обычно таскал по крайней мере две рубашки сразу. Сейчас же из-за гипса он был в одной футболке.
Сэм откинул покрывало. Дин невидяще смотрел перед собой, но сосредоточился, когда Сэм начал вытягивать из-под него плед, на котором тот лежал. Взгляд Дина смягчился, и он приподнялся, насколько смог, чтобы позволить Сэму вытащить покрывало.
Решив, похоже, что Сэму нужно еще одно одеяло, Дин откатился чуть в сторону. Его брови взлетели вверх, когда Сэм натянул оба одеяла на него.
- Ты что делаешь?
- Укутываю тебя.
Сэм подоткнул одеяло вокруг его плеча и Дин уже открыл рот, чтобы поспорить, но промолчал – Сэм залез под одеяло и устроился рядом.
Вскоре глаза Дина закрылись, а дыхание выровнялось. Тихие вдох и выдох, с рождения знакомые Сэму. Иногда Сэм дразнил брата, что тот храпит как отец, но это было неправдой, Дин никогда не храпел. Однако порой он разговаривал во сне, и тогда Сэм внимательно прислушивался, вдруг брат поневоле расскажет что-то важное.
Сэм осторожно, чтобы не скрипнула кровать, перекатился на другую сторону, так, чтобы не упускать брата из вида. Раз уж он его охраняет, то Сэм решил вспомнить, что Дин делал, когда Сэм простужался.
Стоило Сэму заболеть, и брат готовил суп. На самом деле, Дин не очень-то любил супы, но ведь и Сэм их терпеть не мог, пока был здоров. К тому же, он свихнется, если не попытается помочь брату. Сам Сэм готовил так себе, зато он много раз видел, как возится на кухне Дин, и умел включать плиту.
Еще раз взглянув на брата, Сэм сполз с кровати и прокрался на кухню. Он старался идти на цыпочках, но в прихожей все равно нашумел. В ней не было мебели и даже занавесок на окнах не было. Они вообще висели только в ванной, заросшей паутиной с дохлыми мухами.
Босые ноги тихо ступали по деревянному полу, но эхо гулко разносилось по заброшенному пустому дому. Сэм прошмыгнул на старый плетеный коврик у входной двери. Когда ноги чуть согрелись, добежал до другого коврика, у раковины. Он был таким же грязным, как и занавески в ванной, но, по крайней мере, он был теплее, чем голый пол. Надо было надеть носки, но Сэм не хотел рисковать и разбудить Дина, пока не приготовит и не принесет ему завтрак.
На краю раковины приютилась их единственная сковородка. Прошлой ночью, когда Дин готовил ужин, Сэм видел, как брат вытряхивает из нее дохлых жучков. Сэм скривился – он был более чем уверен, что ее так и не помыли после еды. Присохшие ко дну макаронины подтверждали его догадку.
Дин обычно справлялся с домашними делами в одиночку, и Сэм не вмешивался – просто потому, что так было заведено. На самом деле это было нечестно и Сэм уже начал подумывать, не начать ли ему помогать и хотя бы мыть посуду. Тем более, что Дин, в отличие от брата, терпеть не мог уборку. К тому же, Сэм в их семье был единственным, кого заботило, чистые ли у них тарелки.
Отскребая сковородку под холодной водой, Сэм рассеянно смотрел в окно. Трава, сплошная трава до пояса, и редкие деревья, яркие в своих осенних нарядах. Ветер безжалостно трепал желтые и красные листья, но те упрямо сопротивлялись.
У одного из деревьев ствол раздваивался, и с самого приезда Дин только и говорил, как заберется на него. А теперь Дин даже с постели встать не может.
Сэм все прислушивался, не слышно ли Импалы. Он начинала беспокоиться, что Дин был прав, и папа поехал вовсе не за доктором. Если отец отправился на очередную охоту, Сэм сделает все, чтобы они с братом исчезли до его приезда. Он придумает, как добраться до дяди Бобби. Потому что дядя Бобби не боится орать на папу.
Подтащив стул, Сэм дотянулся до верхней полки с консервами. Ни один суп ему не нравился, но выбирать было не из чего. Здесь на сотню миль ни одного магазина.
Сэм прихватил томатный и спрыгнул со стула. Пока суп грелся, Сэм огляделся, ломая голову, – что бы раздобыть такого, что Дин действительно захочет съесть. Брат ел все, что не приколочено, но в этой развалюхе оставались лишь бульонные кубики, сухое молоко и прочая гадость, которую он терпеть не мог.
Был еще сникерс - Дин дал его брату по дороге сюда. Дин нашел его под сиденьем в машине, и Сэм ныл до тех пор, пока тот не сдался. Сэм так и не съел шоколадку – все было круто, пока он не взглянул на старшего брата и не сообразил, насколько тому хочется сладкого. Сэм попытался всучить сникерс обратно, но Дин наотрез отказался.
Бросив суп на огне, Сэм сбегал к дивану и вытащил сникерс из кармана куртки. Вернувшись, сдул пыль с тарелки и налил в нее теплого супа. Поставил миску на блюда, а рядом положил предусмотрительно развернутую шоколадку. Одной рукой его не открыть и Дин только бы расстроился.
Сэм прошел в прихожую и заглянул в спальню. Он рассчитывал, что Дин еще спит, но тот сидел, опираясь на изголовье, и выглядел встревоженным.
- Еще что-то услышал? – спросил Сэм.
Дин вскинулся и цепко взглянул на брата.
- Куда ты ходил? – он посмотрел на принесенную Сэмом тарелку и удивленно вскинул брови. - Что это?
- Завтрак. Риса в томате не осталось, но томатный суп - то, что надо,, - Сэм поставил блюдо рядом с Дином. Уловив, как погрустнел взгляд брата, Сэм приуныл: - Я могу пойти приготовить что-нибудь еще…
- Не, это круто. Спасибо, Сэмми. Тебе вообще не надо было ничего делать.
Сэм осторожно водрузил поднос Дину на колени и вспрыгнул на кровать.
- Это тебе ничего нельзя делать.
- Я должен присматривать за тобой, - Дин неловко сграбастал ложку левой рукой. – Это моя работа.
- О тебе тоже кто-то должен заботиться.
Дин помешал исходящий паром суп и, пожав, плечами, пробормотал что-то себе под нос. Сэм не расслышал, но он был уверен – чтобы это ни было, брат не должен так о себе говорить.
Наблюдая, как Дин сражается с ложкой, Сэм укорял себя – надо было придумать что-то более простое из еды. Но тот не стал есть суп ложкой. Он всего лишь помешал, пока варево не остыло, а потом поднял миску и выпил, как из чашки.
Несколько капель потекли по подбородку. Дин утер их запястьем и вгрызся в сникерс. Ровно до половины – оставшуюся половину он протянул Сэму.
- Нет, доедай, - покачал головой Сэм.
- Я уже наелся, - возразил Дин. – К тому же, я сам его тебе отдал.
Сэм согласился только потому, что брату, похоже, было тяжело даже держать на весу руку. От одного вида сникерса у Сэма забурчало в животе, и, когда Дин отставил поднос в сторону, он уже дожевывал шоколадку. Проглотив последний кусочек, Сэм увидел, как брат потянулся к краю кровати.
Судя по всему, Дину было очень больно, но он спустил ноги с постели, как будто собрался вставать.
- Ты должен оставаться в кровати, - воспротивился Сэм. – Папа сказал, что…
- Мне нужно в туалет, - проворчал Дин. – И я не собираюсь обмочить эту долбаную постель.
Сейчас Сэму было плевать, что сказал папа. Он сам прекрасно видел, что Дину нельзя вставать, но остановить его не мог. Сэм метнулся вокруг кровати и встал рядом с братом.
- Ты что делаешь? – подозрительно спросил Дин.
- Помогаю тебе.
Дин округлил глаза:
- Чувак, пописать я и сам могу.
- Тебе нельзя вставать.
- Знаю, - Дин мельком взглянул на пол. – Пожалуйста, не говори папе.
Лицо Сэма окаменело, когда он посмотрел на брата. Можно подумать, это такая тайна, и отец придет в ярость, когда узнает, что Дину пришлось встать и пойти в туалет. Даже если так, Сэм сам высказал бы отцу все, что думает. К тому же, сейчас он боялся не за отца, а за брата.
- У тебя нога сломана, - заявил он упрямо. – Тебе нельзя ходить.
- Видишь ботинок, - Дин рукой приподнял ногу, не сумев скрыть гримасы боли. – Значит, я могу ходить.
Да, это был ботинок и, возможно, Дину лучше знать. Сэм чуть подвинулся, чтобы брат смог встать, но держался рядом. У него было четкое ощущение, что ничем хорошим это не кончится.
Сэм не сдержал улыбку, увидев, что брат стоит на ногах, пусть и не твердо. Он не отдавал себе отчета, насколько мучительно было видеть Дина, вынужденного лежать в кровати. Надо было догадаться, что брат может ходить даже со сломанной ногой. Он мог почти все, что угодно.
Улыбка сползла также быстро, как и появилась, стоило Сэму только посмотреть брату в лицо. Дин глядел в никуда. Малейшее движение – и он дернулся от боли. Но как только брат заметил, что за ним наблюдают, болезненная гримаса сразу исчезла.
- Видишь, малявка, я же говорил, что могу ходить, - Дин самодовольно ухмыльнулся.
Он потянулся и потрепал Сэма по голове. Но Сэма это ни разу не утешило. Он уставился в пол, скрывая беспокойство. Даже если Дин способен встать, это не значит, что ему можно. В кои-то веки Сэм предпочел бы, чтобы брат послушался отца.
Дин сильно хромал и несколько раз с приглушенным стоном хватался за бок. Сэм держался рядом. Подхватить брата он не сможет, но если что, пусть тот лучше падает на него.
Ванная была рядом, но казалось что в сотнях миль. Когда они добрались, брат облокотился на косяк и махнул рукой, прогоняя Сэма.
- Ты чего? – не понял Сэм.
- Чувак, писать – это тебе не цирк.
- Но, Дин…
Дверь захлопнулась прямо перед его носом. Сэм фыркнул. Дин никогда не хлопал дверьми. Только когда строил из себя придурка. Или если что-то шло не так. По своему опыту Сэм уже знал – попытайся он открыть дверь, и Дин просто захлопнет ее еще раз или вообще запрется.
Сэм оглянулся на дверь ванной и скользнул к кровати. Если он не может помочь брату, то, по крайней мере, ответит на изводящий его вопрос.
Сэм остановился у диновой стороны кровати и коснулся подушки. Брат прятал там что-то, за что хватался в испуге. И, насколько сейчас мог вспомнить Сэм, такое уже было не раз.
Сам Сэм прятал под подушкой плюшевого медвежонка - на тот случай, если ночью будет страшно. Прятал потому, что боялся – вдруг Дин будет дразниться или медвежонка заберет папа и выкинет. Но ни отец, ни брат ни разу не поинтересовались, а Сэм был уверен, что ни за что не будет дразнить Дина. Что бы тот ни хранил под подушкой.
Сэм бросил взгляд на все еще закрытую дверь ванной, быстро приподнял подушку и заглянул. Ничего не увидев, он отодвинул подушку полностью и застыл. Это была не плюшевая игрушка. Это был огроменный нож.
Подобные ножи были у папы. Сэму твердили, что они для охоты, но он никак не мог понять – зачем им столько ножей и пистолетов, раз они покупают еду в магазине…
Отец и Дин вечно возвращались с охоты с пустыми руками. Значит, они - никудышные охотники. Но Сэм просто представить не мог, чтобы у папы с братом что-нибудь не получалось. Но если даже этот нож предназначался для охоты, Сэм так и не понял, зачем Дину прятать его под подушкой.
Стоило Сэму дотронуться пальцем до лезвия – и в желудке поселился ледяной ком. Клинок был холодным и твердым и вовсе не походил на те игрушечные пиратские мечи, что они с братом притащили однажды с ярмарки. Сэм поднял нож за рукоять. Тяжелый.
Услышав, как приглушенно выругался Дин, Сэм положил клинок и водрузил подушку обратно. Спрыгнув с кровати, он поспешил к ванной, уверенный, что Дин вот-вот его позовет. Но брат молчал.
Сэм слушал, как журчит вода, как чем-то грохочет Дин. Потом решил, что с него хватит и распахнул дверь. Брат стоял у зеркала. Футболки на нем не было, перевязь сиротливо лежала на бортике. Он пытался дотянуться до чего-то на спине и не мог из-за сломанной руки.
Сэм поспешил помочь, но застыл на месте, увидев, до чего тот пытался достать. С бока Дина свисала большущая повязка. Лейкопластырь наполовину отошел, открывая промокшую от крови марлю. У Сэма отвисла челюсть, и он лихорадочно попытался сообразить, откуда идет кровь. Подойти ближе он боялся, а еще он очень боялся увидеть, как у Дина сейчас кишки вывалятся.
- Сэмми, брысь отсюда!
Но было уже поздно. Сэм поднял глаза от кровавых бинтов на отражение брата в зеркале. На боку, который Дин пытался спрятать от взгляда Сэма, виднелись глубокие, тянущиеся от самой груди до бедра, порезы, похожие на следы громадных клыков.
Большие раны были зашиты, другие, поменьше, выглядели так, словно только что начали опять кровить. Но даже самый маленький порез был куда страшнее, чем Сэм когда-либо видел на брате. Они больше походили на те раны, которые Дин зашивал отцу.
Отца не раз ранило на охоте. Если бы Сэм знал, что папа берет брата на подобную охоту, он бы ни за что их не отпустил.
- Ты не упал, - выдавил Сэм.
- И упал тоже.
- Ничего подобного! Почему ты с папой вечно мне врете?!
Вместо ответа Дин снова занялся ранами. Сэм дернулся ему помочь, но не смог отвести взгляда от порезов. В Дина как будто вонзил когти дикий зверь. Неудивительно, что тот так перепугался рычащего шума, который издавал ветер. Сэм понимал, что брат просто не хотел его пугать, но он и так уже все увидел, а Дин не должен бояться один.
- Вы что, на львов охотились? – поинтересовался Сэм. – Папа этим занимается? Охотится на животных, сбежавших из зоопарка?
- Нет, тупица… - Дин поймал встревоженный взгляд брата и вздохнул. – Сэм…
Не похоже, чтобы Дин сердился. Он выглядел расстроенным, уставшим и замученным. Сэм прикусил язык. Желание разобраться не стоило того, чтобы усложнять брату жизнь.
- Все нормально, - заявил Сэм. – Ты не обязан мне ничего объяснять.
Дин посмотрел с подозрением, удивленный, что он так быстро пошел на попятную.
- Ты точно больше не будешь спрашивать?
- Только если разрешишь тебе помочь.
Дин поглядел на порезы и повязку, до которой не мог дотянуться.
- Ну ладно… пожалуй, - кивнул он с неохотой. – В моей сумке есть чистые бинты.
- Я сейчас достану, - заторопился Сэм.
Он выскользнул из ванной, пока Дине не передумал. Только подойдя к кровати, Сэм понял, как трясутся у него руки. Брат ведь неуязвим, но сейчас он весь изодран, а Сэм даже не подозревал об этом.
Дрожащими руками Сэм копался в диновой сумке. Куча грязной одежды и прочей фигни. Сэм замер, когда заметил фотографию, выглядывающую из внутреннего кармана вещмешка. Странно, у них ведь нет фотоаппарата. Сэм выудил ее, ожидая увидеть открытку с обнаженной девушкой, но это было самое настоящее фото. Уголки его были загнуты, а сам снимок заляпан пальцами.
Это была фотография женщины с волнистыми светлыми волосами. Она склонилась к маленькому белобрысому мальчику с младенцем на руках. Сэм пялился на фотографию не меньше минуты, пока не сообразил, что смотрит фото своей собственной семьи.
Запихивая фотографию на место, он нащупал еще какие-то бумажки. Бросив взгляд на дверь ванной, Сэм всмотрелся. Это были детские каракули, нарисованные толстыми яркими мелками на пожелтевшей бумаге.
Сэм вытащил один поближе и разглядел собственное имя внизу листа. Он не помнил, чтобы рисовал такое, но неряшливые буквы наверху утверждали, что это для Дина.
Даже если это его рисунок, то все равно непонятно, почему Дин до сих пор его не выбросил. Или зачем таскает за собой игрушечную машинку, купленную в магазине по распродаже? Сэм подарил ее брату на рождество несколько лет назад. Машинка была черной и ничуть не походила на Импалу, хотя в то время Сэм был уверен, что это именно она, а Дин с ним согласился.
- Сэмми?
Сэм бросил машинку в сумку и закидал ее одеждой, приводя все в первозданный вид.
- Уже иду! – откликнулся Сэм. – Просто не могу найти бинты.
Ему так хотелось, чтобы брат зашел в комнату и показал, где они лежат. Обычно, когда Сэм не мог чего-то найти, появлялся Дин, перекладывал вещи с места на место, и все находилось как по волшебству. Но сейчас он оставался в ванной.
- Они прямо сверху, - откликнулся Дин.
Сэм присмотрелся повнимательнее. Действительно, бинты валялись рядом с сумкой. Он подхватил их и поспешил к брату.
Дин сидел на опущенном сиденье унитаза, облокотившись на стену, чтобы не упасть. В резком свете лампочки его кожа казалась фарфорово-белой по сравнению с кровоточащими порезами. Загипсованную руку он устало положил на бортик ванной, так, что Сэм смог разглядеть раны на его боку.
- Больно? – с трудом выдавил из себя Сэм.
- Не, все круто, - хмыкнул Дин. - Сэмми, ты не обязан…
Он потянулся за бинтом, и Сэм отдернул руку:
- Нет. Я сам.
Сэм не был уверен в том, что делает, но он не раз видел, как Дин штопает отца, и потому имел определенное представление. Намочив самое чистое – по крайней мере, на вид – полотенце, он осторожно вытер свежую кровь.
Сэму очень хотелось верить, что раны на самом деле вовсе не так страшны, как ему показалось, но он ошибся. С нездоровым любопытством Сэм пригляделся к трем зашитым порезам – и едва подавил тошнотный позыв.
Дин сквозь зубы втянул воздух.
- Прости, - пробормотал Сэм.
Он был в таком замешательстве, что случайно заехал полотенцем по глубокому порезу. Дин не произнес ни слова. Только сжал зубы и схватился за крючок для полотенец, когда Сэм принялся накладывать свежую марлю.
- Ты скучаешь по маме? – спросил Сэм.
Брат не шелохнулся под его руками. Сэм сознавал, что беспокоить Дина глупыми вопросами не стоит, но уж слишком было тихо. А единственное, на что оставалось смотреть – на то, как кровь брата окрашивает белое полотенце в розовый цвет.
Обычно, когда становилось худо, Дин трепался о пустяках и по-дурацки шутил. Он делал это, чтобы отвлечь Сэма. Сейчас надо было отвлечь Дина, но тот молчал. Лишь уставился в грязную плитку на полу и кивнул.
Сэм особо не задумывался, помнит ли брат маму. Если спросить самого Сэма, так у них и не было мамы, но тогда непонятно – у кого Дин научился заботиться о других. Уж точно не у отца.
На языке у Сэма вертелась куча вопросов. Сейчас самое время спрашивать, тем более что деваться Дину некуда. Но это было бы нечестно, да и кожа у брата уже покрылась пупырышками от холода..
Сэм проверил, как получилось забинтовать. Повязка вышла не такой аккуратной, как прежняя, но, похоже, держалась крепко. Довольный проделанной работой, он подхватил футболку Дина с бортика ванной. Принюхавшись, сморщил нос и забросил майку в таз.
- Эй! – запротестовал Дин. – Ты чего моей одеждой разбрасываешься?
- Потому что она грязная, - ответил Сэм. – Я сейчас другую притащу.
Выходя из ванной, он глянул на джинсы брата. У Сэма желудок подскочил к горлу, когда он сообразил, что они испачканы вовсе не виноградным соком, а кровью. Очень хотелось, чтобы Дин рассказал, что произошло на охоте, хотя нож под подушкой и подсказывал, что, возможно, лучше ему этого не знать.
Копаясь в диновой одежде в попытках разыскать футболку почище, Сэм потянул одну, а с ней вместе выпала и книжка в мягкой обложке. Сэм подобрал ее с пола и перевернул. Это оказалась старая и потрепанная «Швейцарская семья Робинзонов». В ней даже торчала бумажная салфетка в качестве закладки, будто Дин и правда читал ее.
Услышав приближающиеся шаги, Сэм кинул книгу обратно. Должно быть, он выглядел виноватым, раз брат подозрительно прищурился.
- Чувак, держись подальше от моих вещей.
- Я просто не знал, что у тебя есть книжка, - пробормотал Сэм. – Я все свои прочитал.
Дин подошел и присел на край матраса. Здоровой ногой пнул сумку, загоняя ее под кровать, подальше от Сэма.
- Ну, эту ты читать не будешь, - заявил он.
- Почему?
- Потому что я так сказал, - Дин протянул руку и щелкнул пальцами. – Дай мне футболку.
- Ты не сможешь надеть ее в одиночку, - возразил Сэм.
Похоже, брат собирался поспорить, но потом расслабился, и Сэм помог ему протащить гипс через рукав. Как только получилось, Дин неловко прилег на постель. Пару секунд он смотрел в потолок, а потом закрыл глаза.
Сэм прекрасно понимал, что брат вовсе не спит. Это лишь значило, что Дин больше не собирался разговаривать, и его лучше оставить в покое. Когда он так делал, даже папа отступал. Сэм тем более был бессилен.
Он накинул на брата одеяло, ожидая услышать очередную ворчливую отповедь, но получил в ответ глухое «спасибо».
Через минуту Дин открыл глаза.
- Пошел бы ты подышал свежим воздухом. Я в порядке.
Когда уже Дин прекратит говорить глупости? Ничего не было в порядке. Тем не менее, мысль «подышать» Сэму понравилась. В спальне было холодно, но солнце уже давно взошло, и Сэм был более чем уверен, что на улице ничуть не холоднее, чем в комнате. К тому же Дин наверняка устал от затхлого спертого воздуха.
Сэм встал на цыпочки и храбро прогнал пауков с окна. Пришлось пару раз сильно дернуть, пока оно не отворилось. В спальню ворвался ветерок. Дин пошевелился на кровати и глубоко вздохнул, позволив, наконец, глазам закрыться.
Оставлять Дина не хотелось, но брат явно стремился побыть в одиночестве. Накинув кое-что из одежды, Сэм вышел на крыльцо. Окно оставалось открытым – если Дин позовет, Сэм обязательно услышит.
Усевшись на скрипящей лестнице, он ковырял носком кед выщербленную ступеньку и смотрел, как раскачиваются под ветром яркие верхушки деревьев и кружатся в невесомом танце опавшие листья. Было бы еще лучше, сиди Дин рядом. Брат заныл бы, что ему скучно, и тогда они убежали бы играть и лазить по деревьям.
Меньше всего на свете Сэм хотел, чтобы Дин лежал раненным в постели, страшась ненависти отца и тоскуя по маме. Сэм закрывал глаза, и перед ним вставала одна и та же картина: кровавые раны на теле брата и рука Дина, тянущаяся под подушку за ножом. Чтобы оказать отпор, если покалечившая его тварь вернется.
Внезапно силы покинули Сэма. Он не представлял, как брат всегда со всем справляется. Сэм зевнул и, потянувшись, устало прислонился к перилам. Он должен был бояться того, что могло прийти, но все его мысли занимало беспокойство за Дина и страстное желание увидеть приближающуюся Импалу.
В какой-то момент тяжелые веки победили. Очнулся Сэм от пронизывающего ветра, когда солнце уже спряталось за верхушки деревьев. Несколько долгих секунд он соображал, как очутился на крыльце, а затем вскочил на ноги. Его брат лежал в доме, один, и, если уж Сэм замерз, то и Дину, наверняка, холодно.
Сэм проскользнул внутрь и тихонько вошел в спальню. Уже закрыв окно, сообразил, что Дин не спит. Брат вовсе не выглядел отдохнувшим, наоборот – встревоженным и заскучавшим.
- Ты все еще хочешь побыть один? – тихо спросил Сэм.
Дин явно удивился вопросу.
- Если я устал, это не значит, что я не хочу, чтобы ты был рядом.
Он кивнул на кровать, разрешая забраться. Устроившись подле брата, Сэм обхватил колени руками и уставился на Дина. Похоже, тот хотел что-то сказать.
- Так… странно, когда ты заботишься обо мне, - признался Дин. - Отец не должен был тебя просить.
- Ну, ты же за мной присматриваешь, - пожал плечами Сэм.
- Это другое.
- Ничего не другое, - возразил Сэм. – Ты столько для меня делаешь, и я тоже хочу делать что-то для тебя. Ты самый классный старший брат на свете.
Дин потер шею. На лице его мелькнула неловкость, но уголки губ поползли вверх, как будто он пытался спрятать усталую улыбку. Возможно, Сэм и не научит брата отзываться о себе хорошо, но он будет говорить ему приятные вещи сам.
- Тащи сюда эту книжку, - разрешил Дин.
Сэм, свесившись с кровати, вытянул вещмещок и зарылся в него, пока не нащупал мятые страницы. Выпрямившись, он посмотрел на брата, молча спрашивая разрешения открыть старую книгу.
С осторожностью держа книжку – обложка давно потерялась, Сэм попытался прочесть рукописный текст на форзаце. Буквы были написаны летящим кружевным почерком, он не понимал и половины, но там говорилось что-то о приключениях семьи Кэмпбэлл.
От кого Дин получил эту книгу, Сэм не знал. Но она явно что-то значила для его брата, как и прочие мелочи, больше похожие на случайный мусор, но достаточно важные, чтобы Дин сберег для них место в своей единственной сумке.
- Ну и? – спросил Дин. – Будешь читать или как?
Он прилег на здоровый бок, пристроив голову на согнутый локоть, и принялся ждать, когда младший брат начнет читать. Сэм улыбнулся и открыл страницу с закладкой.
- Мы проснулись рано утром… - вслух прочитал он.
Сэм так и не знал, что случилось с братом, но это не имело ни малейшего значения. Дин был рядом и Сэм сделает все, что только в его силах, чтобы с братом все было в порядке. И не важно, сколько тайн остается между ними или сколько бинтов придется сменить.
Джон сделал все, что мог, чтобы смыть кровь. Пятна еще оставались кое-где, но он больше не мог на них смотреть.
Это был совершенно выматывающий день. Он загнал и убил ту тварь, что напала на его сына. Джон устал до потери сознания, мысли постоянно возвращались в охотничью хижину, к Дину, но выбора не было. Он должен был найти логово твари до наступления ночи. Она запомнила Дина и, если бы ее не остановили, то вернулась бы за его сыном, и уже не одна.
Джон загнал тварь, и вскоре от нее мало что осталось. Но привкус победы и удовлетворения отдавал фальшью. Как и всегда – слишком мало, слишком поздно.
Охота оказалась тяжелой и физически, и психологически, но она не шла ни в какое сравнение с тем, что ему предстояло сделать. Джон остановил машину неподалеку от хижины, всего на несколько минут. Рано или поздно, но ему придется посмотреть в глаза сына.
Он глотнул из бутылки, пытаясь приглушить тупую боль в сердце. И не только из-за того, что произошло с Дином. Куда страшнее понимать, что подобное случится еще не раз.
И это единственная жизнь, которую он мог предложить своим мальчикам. Кровавый кошмар, так не похожий на то, о чем мечтали они с Мэри.
Ветер притих, хижина встретила Джона гробовым молчанием. Он прислушался, стараясь услышать голоса мальчишек, но в доме царила тишина. Джон моментально насторожился и широкими шагами ворвался в спальню.
Остановившись в дверях, облегченно выдохнул – мальчики спали на кровати, свернувшись бок о бок. Дин все еще был бледен, но выглядел расслабленно и спокойно. Сэм приютился рядом с братом, длинная челка закрывала глаза.
Между ними лежала упавшая книга. У Джона стиснуло грудь, когда он узнал изувеченную обложку. Это была книжка Мэри, единственная из всех, пережившая пожар – потому что Дин забыл ее в машине. Он был еще слишком мал и не умел читать, но ему нравилось делать вид, что он умеет.
Джон видел, как наяву: вот Дин – его русые волосы явно нуждаются в расческе – сидит на заднем сиденье машины, рядом с колыбелькой Сэма и, держа книжку вверх тормашками, рассказывает малютке-брату эту историю. Джон много раз читал книжку Дину, так что тому и не надо было видеть слова.
Джону казалось, он давно выкинул эту книгу. После пожара он бы не выдержал, попроси Дин почитать ему или примись сын читать ее вслух. Наверное, тот нашел ее в мусоре.
Джон еще не решил, будить ему мальчишек или дать поспать, как проснулся Сэм. Он лениво потянулся и бросил тревожный взгляд на Дина. И только потом заметил, что возле двери стоит Джон. Мягкое и невинное выражение его лица мгновенно сменилось гневом.
Джон еще не успел понять, в чем дело, как его младшенький соскользнул с кровати. Обогнув отца, он решительно направился на кухню.
Джон скрипнул зубами и последовал за сыном, приготовившись слушать разглагольствования Сэма, как того задолбало сидеть на привязи рядом с братом все те шестнадцать часов, что Джона не было. Сейчас у него не было на это никакого терпения, но Сэм заговорил прежде, чем Джон успел осадить заготовленную тираду.
- Дин сильно ранен, и он в этом не виноват, - твердо заявил Сэм. – Ты не можешь на него сердиться. Это нечестно. Что бы там ни произошло, ты должен был не допустить этого.
Джон уставился на сына. Сэму было всего девять, совсем еще мальчишка, но он был в такой ярости, что казался грозным противником. Вызывающе скрестив руки на груди, Сэм сердито сверкал глазами, как будто ждал, что Джон начнет спорить.
Джон не понимал, что вселилось в Сэма, да и не успел это выяснить, когда до него дошел смысл сказанного. Последняя фраза была ударом ниже пояса.
Сэм был прав. Джон должен был не допустить того, что произошло. Как угодно, но обеспечить безопасность мальчиков, даже в самой заварухе. Годами он втолковывал Дину, чтобы тот слушался его приказов до последней буквы и тогда все будет в порядке.
Дин все сделал правильно. Он четко следовал указаниям Джона, но каждый его приказ был неверным, и за это заплатил Дин. Джон понял, что не прав, в тот самый момент, когда тварь вонзила клыки в его сына и скинула того с балкона второго этажа.
Джон сморгнул, прогоняя виденье – его сын, со сломанными костями, неподвижно лежит на траве. Вместо этого Джон заставил себя сосредоточиться на взбешенном мальчишке, стоящем пред ним.
Сэм говорил очень быстро, вымотавшийся Джон попросту не успевал уследить за словами и понимал не больше половины.
- Притормози, - приказал Джон. – О чем ты говоришь?
Сэм раздраженно фыркнул, как будто терпения у него было не больше, чем у Джона.
- Ты не можешь злиться на Дина.
- Почему я должен на него сердиться? – спокойно спросил Джон.
Он был в ярости, но вовсе не на Дина. Джону и знать не хотелось, что такого произошло в его отсутствие, что Сэм решил, будто он разозлится.
- Ээ… Не знаю, - гнев на лице Сэма сменился растерянностью. – Дин сказал, ты разозлился на него и ушел.
Сэм часто преувеличивал или что-то недопонимал. Джону хотелось думать, что все дело в этом, и все же - он ни разу не видел младшего сына столь взбешенным из-за того, в чем тот не был уверен.
Джон направился в спальню - нужно было доказать, что Сэм ошибся. Дин уже проснулся и сидел, облокотившись на подушку и укачивая загипсованную руку. Он быстро взглянул на отца и отвел глаза.
У Джона сжалось сердце. В глазах Дина стояли стыд и страх. Обычно старший хорошо прятал свои чувства, но сейчас он настолько выдохся, что все эмоции были как на ладони.
- Сэм, мне надо поговорить с твоим братом, - тихо велел Джон.
Пробурчав что-то сквозь зубы, Сэм неохотно побрел из комнаты.
Подождав, Джон присел на краешек постели. Дин опустил плечи и нервно вцепился в одеяло, отчего у Джона перехватило дыхание.
Он мог только молча смотреть на своего старшего, изо всех сил старавшегося стать маленьким и незаметным. Приходилось признать очередное поражение – он не мог найти слов, чтобы попросить прощения. Вместо этого он обнял сына и прижал к груди, осторожно, помня, насколько тот пострадал.
- Все в порядке, - выдохнул Джон. – Ты все сделал правильно.
Дин замер в руках отца, и было непонятно – дышит ли. Затем он задрожал, так мелко, что не обнимай его Джон, то и не заметил бы.
Дин отодвинулся и посмотрел отцу в глаза. Он явно был потрясен, глаза заблестели в робкой надежде.
- Ты не сердишься?
Джон сглотнул и притянул сына ближе.
- Дин, ты все сделал правильно. Я просто испугался за тебя.
Он почувствовал, как Дин здоровой рукой вцепился в куртку, а щекой вжался в плечо. Джон пристроил подбородок на макушке сына и просто сидел, пока дыхание Дина не выровнялось.
Они, безусловно, еще вернутся к этому разговору. Потом, когда Сэм не будет стоять за дверью и подслушивать.
Джон ослабил хватку и помог сыну устроиться обратно на подушке. Пару мгновений оба утирали слезы, и только тогда можно было продолжать.
- Сэм, можешь войти.
Тот словно вырос из-под земли. Вспрыгнув на кровать, он сунулся к Дину и внимательно осмотрел брата.
- Ты, правда, в порядке? – спросил Сэм.
Дин посмотрел на отца с братом. Рука отца сжала ему плечо, и Дин кивнул. С его лица ушло напряжение, а мускулы расслабились. Он дружески пихнул Сэма локтем. Сэм толкнул брата в ответ, и Джон внезапно успокоился..
С ним или без него, но у них все будет хорошо – пока они есть друг у друга.
Стрижик, ты просто мой герой.
И - с почином! Пусть будет еще много разных переводов, любимых и не очень, трудных и плевых, но чтобы все были в удовольствие!
@темы: Трын-трава
-
-
14.03.2015 в 23:16